Алкоголики и преступники – такие образы вспоминаются, когда речь идет о семье в социально опасном положении. Но белорусское законодательство позволяет придавать статус семьи в социально опасном положении из-за задолженности по коммунальным услугам, за то, что родители ребенка – «тунеядцы» или также за то, что семья обращается с просьбами о помощи в благотворительные организации. Где тут здравый смысл, и что делать, чтобы не попасть в ловушку?
Будьте внимательны в отношениях со школой
Ведь именно школа становится инициатором в предоставлении семьям статуса социально опасных
Классные руководители обязаны посещать семьи своих учеников, после чего составляют так называемые акты жилищно-бытовых условий, которые передают социальным педагогом и завучам по воспитательной работе. Учительница младших классов одной из минских школ в Каменной горке, Ольга, рассказывает belsat.eu, к кому педагоги должны приходить с проверкой.
«В целом, я должна сходить ко всем, но в первую очередь – к многодетным и льготникам. В моем классе таких 13 семей. После в акте я должна написать, есть ли у ребенка стул, стол, кровать, книжки, игры, – рассказывает Ольга. – Я должна заглянуть в холодильник, есть ли у ребенка пища, а также проверить, есть ли личная зубная щетка».
Учителя делают это в свое свободное время, вне работы в классе. Чаще всего ходят по семьям вечером, чтобы застать родителей, которые работают. Стараются ходить вдвоем, потому что неизвестно, как примут нежданных гостей.
«У меня есть большие сомнения насчет допустимости таких действий со стороны классного руководителя. Какое право я имею приходить к кому-то в квартиру и инспектировать ее? К тому же, школа не дает учителям никаких документов или свидетельств для этого. Если я приду и получу в лицо от нетрезвых жителей квартиры, спросить за это со школы я не смогу, так как это произошло в мое свободное время и у меня – никаких подтверждений, что это – моя работа», – говорит учительница.
Ольга рассказывает, что потенциально социально опасные семьи видно сразу с порога по атмосфере дома, по виду родителей.
«В моем классе есть семья, которую можно ставить в социально опасное положение, но пока это еще решается. Когда я пришла к ним, это был просто ужас. Я зашла в квартиру, мать пьяная, отец пьяный где-то валяется в комнате, голые стены, сигаретный дым. Нет электричества, соответственно не работает холодильник. Я не заходила дальше за порог, потому что мне было страшновато».
Учительница говорит, что никогда не поставит минус, если вдруг дом окажется неубранным, но видно, что в целом в семье дружно, уютно. Но так индивидуально подходят к делу не все учителя. Если знаете, что к вам могут прийти с проверкой, лучше держать дом в порядке и свежую еду в холодильнике.
Поводом для визита может стать, например, то, что родители не покупают в школе стопроцентное горячее питание для ребенка. Это – знак, что в семье нет денег. Еще одна обычная причина – когда у ребенка много пропущенных занятий.
Так случилось с семьей Мироновых. 8-летнюю Эльвиру забрали из семьи 31 августа, перед началом учебного года. Причина – якобы родители запрещали девочке ходить в школу. Формально так и произошло – Эльвира не ходила в школу почти весь первый класс. Но, по словам матери, не потому, что ей запрещали – просто было некуда. После конфликта в предыдущей школе мать не могла найти нового места для дочери и безрезультатно просила помощи в комитете по образованию Мингорисполкома. В результате девочку забрали из семьи в приют.
Мать Татьяна Миронова утверждала, что их никто не предупредил, а просто насильно забрали ребенка.
Но на судебном заседании, которое проходило по делу возвращения маленькой Эльвиры Мироновой в семью, представители комиссии по делам несовершеннолетних и отдела образования утверждали, что пытались выйти на контакт с семьей, но у них ничего не получилось.
То же самое говорит и учительница Ольга – просто так ребенка из семьи не забирают, это – крайняя мера. Сначала выставляется предупреждение о социально опасном положении, с родителями проводятся профилактические беседы, их вызывают в школу, выдают рекомендации, несколько раз посещают. Только если нет улучшений, или семья не выходит на связь – забирают ребенка.
«Могут отправлять письма, вызов на совет профилактики. Насколько добросовестно это выполняется повсюду – не могу сказать», – говорит Ольга.
Принцип Декрета № 18
Статус социально опасной семьи, а также действия по помещению ребенка под государственную опеку определяются Декретом №18 и актами других государственных органов, разработанными для исполнения этого декрета.
Согласно программе, признаками социально опасной семьи вместе с алкоголизмом и небрежностью могут стать частые обращения за помощью к государственным и негосударственным организациям, «тунеядство» или безработица родителей, задолженность за коммунальные услуги.
«Ни по международным нормам, ни по национальному законодательству только один из указанных критериев сам по себе не может стать основанием для изъятия ребенка из семьи. – Объяснили belsat.eu в фонде ЮНИСЕФ в Беларуси. – Определение положения ребенка должно носить комплексный характер, содержать анализ по ряду показателей, наличию риска для здоровья и жизни ребенка. Любое решение должно приниматься в индивидуальном порядке и в первую очередь с целью безопасности и защиты ребенка, быть направленным на выполнение его или ее прав в соответствии с принципом недискриминации. В том случае, когда ребенка забирают из семьи на основании единственного показателя, эта практика не соответствует принципу наилучшей выгоды для ребенка».
В то же время, именно финансовые трудности часто становятся причиной конфликтов между семьями и чиновниками. В Деречине Слонимского района многодетная семья воюет с местной администрацией.
Когда мама Елена родила в очередной раз, в роддоме ей сказали, что не отдадут ребенка из-за того, что у них нет достаточной жилой площади. Позже семью обвинили в употреблении алкоголя, но мать считает, что это делается, чтобы лишить семью финансовой помощи.
Семье Мокас из Дзержинска придали статус социально опасной из-за задолженности за электроэнергию. Заработка отца и социальной помощи не хватает, чтобы вовремя оплатить все коммунальные услуги. Семья обратилась к телеканалу «Белсат» с надеждой, что резонанс поможет защититься и сохранить детей в семье.
Как рассказали нам в ЮНИСЕФ, согласно с принципами ООН, финансовая и материальная нужда не может быть основанием для того, чтобы избавить ребенка от родительского надзора, но является сигналом о необходимости помочь такой семье.
«Таким образом, в случае, если семья, которая воспитывает детей, имеет трудности по одному или нескольким критериям, ей в первую очередь должна быть оказана помощь для того, чтобы предотвратить отбирание ребенка, насколько это возможно. Такая помощь может выглядеть как взаимодействие родителей с отдельными специалистами или как адресная социальная поддержка», – рассказали в ЮНИСЕФ.
Что делать, если родители считают постановку в социально опасное положение или отобрание ребенка безосновательным?
Не бояться огласки и отстаивать свои права в государственных учреждениях.
Во-первых, потребовать все документы, на основании которых забрали ребенка или придали статус семьи в социально опасном положении. Это можно сделать в школе, когда инициатором являлась школа, в комитете по делам несовершеннолетних, который является следующей инстанцией в таких случаях.
Во-вторых, собрать доказательства своей невиновности, отсутствия в семье угрозы жизни или здоровью ребенка и обратиться в суд с обжалованием решения об отобрании ребенка, или постановления о признании семьи в социально опасном положении.
В случае, если белорусские суды до последней инстанции не решат дело в пользу родителей, белорусские граждане могут обратиться в Комитет по правам человека в ООН. Представительство ООН в Беларуси может технически помочь с оформлением такой жалобы.
Наконец, не бояться огласки своего дела. Общественное возмущение, освещение в СМИ повышает шанс, что чиновники не будут своевольничать и примут меры в соответствии с законодательством и здравым смыслом. Так произошло, например, в случае семьи Анны и Анатолия Бахуров, у которых из-за инвалидности родителей хотели забрать ребенка. Резонанс в медиа привел ко вмешательству в ситуацию министра труда в то время Марианны Щеткиной, и сын Костя остался с родителями.
Вероника Владимирова/ТП, belsat.eu
