«Мы хотим, чтобы харцерство появилось в Беларуси», – говорят молодые поляки из Гродно. Организация годами действует под бдительным оком КГБ, без контакта с белорусским и мировом скаутским движением.
В августе в Гданьске состоялся харцерский Слет Столетия Польской Независимости. Корреспонденты belsat.eu поехали, чтобы поговорить с белорусскими скаутами о проблемах и возможностях их организации. Среди 12 тысяч участников слета Польского союза скаутов нашли только трех гостей, представляющих белорусское скаутское движение.
Зато мы встретили сильную дружину из 60 польских харцеров из Беларуси. Именно они помогли нам понять, что такое харцерство в Беларуси и как оно отличается от польского. О том, что эти движения столкнулись с разными проблемами, убедили нас гродненские подростки.
«Есть различия. Здесь больше свободы. Здесь мы можем делать лагеря, а там – нет», – говорит харцерка из Гродно. «У харцеров в Польше наверное больше возможностей для развития», – прибавляет ее коллега.
Одну из причин объясняет их опекунка Елена Стрелковская:
«Харцерство в Беларуси действует с перерывами. Что-то начиналось в 90-е годы, когда этого президента еще не было. Сейчас мы начинаем от начала, так как на нас в Беларуси оказывают давление».
Разлученные близнецы
На участников из Беларуси, а точнее белорусских поляков из Бреста, мы наткнулись в первые минуты. Проблема в том, что о работе каких-скаутов в своей стране они не знали.
«Нет, скаутинга в Беларуси нет. Есть только харцерство», – убеждает нас инструктор Никита.
Также удивилась Инга Приходько, инструктор Ассоциации белорусских гидов из Минска.
«Я тоже не знала, что в Беларуси есть харцеры! Я была на занятиях с женщиной, которая рисовала и сказала, что они из Барановичей, а я не знала, что там есть какие-то польские харцеры. Поэтому ситуация похожа».
Живут в одной стране и принадлежат к одному мировому скаутскому движению, не зная одни о других. Ситуацию пытается объяснить Эва Лахевич, руководитель международного департамента штаб-квартиры Союза польских харцеров.
«Это может следовать из того, что эта организация белорусских скаутов не крупная, и молодые инструкторы могли не встретиться с ними. Это также две разных сферы коммуникации – СПХ с организациями белорусских скаутов относится к Всемирной организации скаутского движения и Всемирной ассоциации гидов и скаутов, поэтому они для нас естественные партнеры. А к всемирной ассоциации не относятся польские скауты из-за рубежа».
Белорусские скауты знают харцеров из Гродно. Они подчеркивают однако технические проблемы в сотрудничестве, так как сборы в общественных местах в Беларуси нарушают закон:
«Организации скаутов есть при Косцеле. Мы пытались сотрудничать, но они наверное нет хотят. Нет возможности начать сотрудничество. В лесу это было бы нелегально. В парке также, так как это несанкционированное мероприятие. Так и с помещением, слишком много людей», – комментируют харцеры.
Под надзором КГБ
Функционирование отряда затрудняет сотрудничество с официально непризнанным Союзом поляков в Беларуси. Молодые инструкторы не хотят напрямую говорить о сотрудничестве с СПБ.
«Мы сотрудничаем с польскими организациями, но не могу сказать с какими», – говорит инструктор из Бреста.
Он утверждает, что благодаря поддержке, харцерство в Бресте продолжает развиваться и насчитывает более ста членов.
«Сейчас быть харцером в Беларуси не так трудно, как когда-то. Власти не очень любят организации из других стран», – объясняет Элла Панина.
Нелюбовь к харцерам идет сверху, от Александра Лукашенко.
«Это польская организация. Сейчас формально нет, но раньше она называлась Союз польского харцерства в Беларуси. У меня осталась печать нашей команды с 2008 года. Но потом Лукашенко прочитал, что организация польская. Ему это не понравилось. Теперь мы называемся Республиканским общественным объединением белорусских харцеров», – рассказывает Елена Стрелковская.
Согласно ей, харцерство в Беларуси не может работать без помощи Польши. Не хватает инструкторов – большинство молодежи едет учиться в Польшу, а старших запугивают и они бросают дело. Из-за нехватки персонала с обучением инструкторов помогает Варшава.
«Это из-за того, что несколько лет назад на нас очень давило КГБ. Те, кто хотел управлять организацией, попали в КГБ, где им сказали: «или харцерство или работа». Многие испугались и ушли, потому что надо кормить семью. Нет уже тех, кто будет бороться до последней капли крови. Когда мне сделали предложение, от которого не могла отказаться, после 20 лет работы я уволилась из школы», – говорит Стрелковская.
Организация может действовать только в польских школах в Гродно и Волковыске или в католических приходах. В таких условиях можно работать, но трудно развиваться.
«Если бы мы вышли на улицу и рекламировали себя, не знаю, чем бы это закончилось. Думаю, схватили бы нас быстро. Может не в тюрьму, но разговор с милицией был бы», –говорит инструктор из Слонима.
Харцеры из Гродно утверждают, что в Беларуси их может быть намного больше – много отрядов могут действовать «нелегально».
Лучше, если бы нас не было
О подходе властей к скаутскому движению рассказывает Инга Приходько из Белорусской ассоциации гидов. Она довольна сотрудничеством с государством.
«Если нужна помощь, например, мы хотим организовать лагерь или проект, можем к ним обратиться. Пока не было никаких проблем с властями».
Однако с харцерством иная ситуация.
«Государство нас не поддерживает, нет возможности ходить в походы, не говоря о лагере. Когда мы идем в поход, договариваемся с детьми – когда придет лесничий и вытурит, конец похода, если нет, то остаемся на неделю. Поэтому сидим в лесу и немного боимся, вытурят ли нас. Санэпидемслужба также затрудняет, ища зацепок, чтобы запретить походы, – объясняет Елена Стрелковская. – Но нет никакого официального запрета. То есть лучше, чтобы нас не было. Будто бы все позволено, но когда придет милиционер в плохом настроении, тогда уже нельзя».
Зато привилегии имеет пропрезидентский БРСМ.
«БРСМ выходит из пионеров. Но харцеры не могут существовать без них в школе, – объясняют нам молодые поляки из Гродно. – Отряд харцеров может быть только там, где есть структура БРСМ».
«Самая большая разница между молодежными организациями в Беларуси в том, что другие работают и на государство, а харцерство для поляков. БРСМ характеризуется тем, что действует в школах, участвует во всех советах. БРСМ – это гражданство, а харцерство – лесная школа польскости», – говорит Элла из Бреста.
Учат польскости, против чего выступают власти
Поляки в Беларуси в основном разговаривают по-русски. Но после разговора с ними кажется, что польский патриотизм для них важнее, чем для харцеров в самой Польше.
«Харцерство в Польше и Беларуси отличается. Мы сконцентрированы на изучении истории Польши, польского языка. Это очень важно для нас, как для белорусских граждан с польскими корнями. Молодые поляки становятся харцерами, так хотят приезжать в Польшу и изучать польскую культуру, а мы даем им много информации», – объясняет Элла Панина.
Не может быть иначе. Харцерство, которое возникло 108 лет назад, отличалось от скаутинга, появившегося в имперской Англии и имевшего своей целью служить нации. Его создатели подчеркнули даже, что «харцерство – это скаутинг плюс независимость».
«Все понимают, что харцерство польское. Харцеры происходят из польских семей и родители знают, куда отдают своих детей, они делают это намеренно, чтобы их воспитали поляками», – говорит харцер из Гродно.
Такой профиль организации не соответствует властям, которые боятся «пятой колонны». По мнению харцеров, их организация не соответствует властям еще по одной причине – воспитывает интеллектуальную элиту, которая позже эмигрирует.
«Наше государство по-разному относится к белорусскому скаутингу и к польскому харцерству. Властям не нравится, когда молодые люди выезжают в Польшу, учатся там и не возвращаются. Поэтому не поддерживают организацию, которая способствует утечке мозгов», – говорит инструктор из Бреста, которая учится в Ополе.
Время, чтобы выйти из леса
Кроме административных проблем харцерское движение в Беларуси имеет дополнительную заботу – такой «природный» образ жизни становится все менее популярным и понятным.
«Думаю, все меньше молодых поляков в Бресте хотят быть харцерами. Это кажется малоинтересным и немодным. Жизнь в лесу, в эпоху интернета и телефонов считают невозможной. Так же и в Польше. У нас разный взгляд на жизнь, но те же проблемы», –объясняет Элла.
Для такой «городской» молодежи, по мнению девушки, существует БРСМ. «Ведь харцеры любят лес», – подчеркивает инструктор.
Ее коллеги из Гродно видят решение в том, чтобы наконец выйти из леса и идти к людям.
«Мы хотим, чтобы харцерство началось в Беларуси. Не так, как скаутинг, а как харцерство. Поэтому обращаем на себя внимание, в том числе СМИ. Ведь если хоть раз напишут, что там не были скауты, а харцеры, может это заинтересует других и нас найдут».
Галерея:
Петр Яворский, фото Эвелина Яворская и Петр Яворский/АА belsat.eu
