Художник-акционист Алексей Кузьмич: «Я нарисовал фаллос на бюллетене как символ главного человека страны — президента»
Художник-акционист Алексей Кузьмич в день выборов президента 9 августа устроил акцию – на избирательном участке и перед шеренгой ОМОНа. После этого побывал в камере РОВД и изоляторе на Окрестино. По его словам, ему пришлось покинуть Беларусь из-за того, что там собираются фабриковать на него дело по статье, связанной с порнографией. В Киеве с ним встретилась журналист «Белсата» Марина Ступак.
– В день выборов вы пришли на избирательный участок, на бюллетене нарисовали красным цветом фаллос, прикрепили на грудь и так простояли некоторое время. Зачем?
– Это была акция, она называлась «Верую» или «Филистерский мир политических животных». Она была приурочена ко дню выборов президента Республики Беларусь. И она рассуждала на тему демократии, на тему избрания лидера государства. Я проводил параллели с религиозной тематикой (Кузьмич стоял в образе распятого Христа – ред.) и архаичным сообществом. То есть когда человек воспринимает лидера как некое божество. Но самом деле политик приходит к власти, чтобы проявить свою доминантность. Это такое чисто животное начало – стремление к власти. Президент – он сродни главного бабуина, где проявляется максимальная доминантность. А что такое доминантность в животном мире – это фаллос. То есть, грубо говоря, у кого самый большой фаллос, тот и главный доминант стаи. Поэтому я нарисовал фаллос на бюллетене как символ главного человека страны – президента. У меня изначально был такой план – уйти с избирательного участка без задержания, чтобы прийти потом вечером вторую часть акции.
– Какую?
– Перед шеренгой ОМОНа и спецтехники ее получилось сделать, во время акции протеста, которая была вечером после фальсификации президентских выборов. То есть я вышел между толпой митингующих и толпой ОМОНовцев – у меня был прикрепленный бюллетень с фаллосом и образ распятия – я голый, в набедренной повязке повторил эту акцию перед ними. То есть я стал лицом к силовикам, таким образом показав весь тот абсурд, за который они собираются воевать и убивать мирных протестующих, просто людей, которые хотят сменяемости власти.
– Думаете таким образом они поняли, что вы хотели донести?
– Ну, знаете они вряд ли это поняли, потому что секунд через 20-30 в меня полетели светошумовые гранаты и начали стрелять, но не попали, мне удалось уйти.
– После этого вас задержали. Расскажите как это было.
– Задержали меня дома, пришли (сотрудники милиции – ред.) ко мне домой в половину пятого утра, в тот же день после акции. До обеда я держал оборону, потом я уже понял, что дверь конкретно выбивают и начал вести с ними диалог. Я вызвал адвоката и решили поехать в центральное РОВД, это были сотрудники РОВД, для дачи объяснений. Составили на меня протокол и задержали до суда. Суд должен был быть на следующий день, но никакого суда не было. Меня более двух суток продержали в камере в ужасных условиях.
– Что вы видели конкретно?
– Я видел как людей мучают, как над ними издеваются. Человека кладут на растяжку, лицом в пол, он в такой позе лежит несколько часов, все ужасно затекает. Включали стробоскопы, когда тебе свет резко мигает, бьет по глазам. То есть психологическое такое давление.
– Вы там день были на Окрестина, получается?
– Часа три где-то я там провел. Все камеры же были заняты, нас загрузили в прогулочный дворик на улице. Потом появились врачи и мне повезло уехать на скорой помощи с ними.
– Знали вообще сотрудники милиции и ОМОНовцы кто вы, за что вас задержали?
– Да, знали. Милиционеры, которые пришли домой задерживать меня не скажу, что как-то плохо относились. А ОМОН – в принципе без комментариев. Когда они узнали кто я такой, то они: «А, животное, это ты? Тот самый художник, который на бюллетене рисует члены?» И начали бить. Потому что я затронул их сакральный символ власти, выборы – это та точка, которая не должна быть прикосновенна.
– Какие у вас впечатления от трех недель протестов?
– Вы знаете, впечатления двоякие. В одной стороны, очень круто, что выходит огромное количество людей. Но эта эйфория мне не очень близка. Ну, я понимаю, что круто быть в обществе, я назову его стаей и получать эндогенные наркотики в мозг, но потом будет откат. Потом будет понимание того, что все плохо. Я не хочу быть пессимистом и говорить, что у нас что-то не получится и эти протесты сойдут на «нет», думаю, что точка невозврата уже пройдена. И в любом случае протесты будут продолжаться, но эти молчаливые, скажем, добрые, пушистенькие протесты, мне не очень близки. Когда твоего друга, соратника задерживают какие-то люди в штатском непонятные, а ты кричишь: «Фу» или «Позор», по-моему, это не протест, а какая-то ерунда. Я не выступаю за сильную радикализацию конфликта, не говорю, что нужно жечь администрацию президента и РОВД, но, я думаю, что людям надо быть более настойчивыми и смелыми в своих действиях.
– Как вы вообще оцениваете протестный потенциал деятелей культуры все эти годы?
– Потенциал, возможно, есть, но реализация очень слабая. И большинство художников нашего белорусского поля – они конформисты. Они не будут делать против, они подстраиваются под систему в своем большинстве, пытаясь извлечь из этого какие-то бонусы в виде денег, преференций, известности. Они пытаются быть в своей тарелке, попадать в удобную среду, чтобы реальность не «кусала» тебя.
– После задержания вы говорили в интервью, что не планируете уезжать из страны. Сейчас вы в Киеве. Почему?
– Так получилось, что пришла информация о том, что на меня собираются сфабриковать уголовное дело по статье «Порнография», а за эту статью у нас не предусмотрено административной ответственности, сразу уголовная автоматом. Я не понимаю на данный момент какую именно из акций или вообще какое мое действие может под это попадать. Но информация есть и, пока я ее не проверю, я не могу находиться в стране. Потому что, если я буду находиться в заключении, от этого ни мне, ни моей семье хорошо не будет. Поэтому я решил уехать на время из Беларуси. Хотя мне совершенно не хотелось покидать страну, несмотря на ситуацию, которая там происходит. Эта ситуация является золотом для меня, как для художника, потому что я использую социально-политический контекст как материал для своего искусства.
– Что планируете делать в Киеве и вообще дальше?
– Киев как второй дом, здесь я сейчас просто отдыхаю. Отдохну, потом поеду в другое место.
– Кого бы вы вообще хотели видеть в качестве президента Беларуси? Вы испортили бюллетень..
– У меня иногда спрашивают: «А за кого вы проголосовали?», я говорю, что это и был мой голос, то есть нарисовать член на бюллетене это и есть мой голос. Мне не нужен никакой президент, я бы вообще утилизировал этот пост, сделал хотя бы парламентскую республику, потому что, я думаю, что это пережитки постколониального нашего прошлого, постсоветской страны. Когда выбирается некий очередной деспот, очередное божество, которому люди поклоняются и верят.
Марина Ступак, фото Максим Войтицкий belsat.eu
