Принятие волевого решения об окончании вынужденных каникул перевело всех наших школьников одновременно в две категории. Первая – те, кто в школу пойдет, учиться будет (ибо никто не сказал, сколько именно учеников в условиях добровольного выбора родителей должно находиться в классе, чтобы урок состоялся). И, соответственно, получит оценки за четвертую четверть.
Вторая категория – те, кого родители в школу не поведут. Соответственно, эти несовершеннолетние наши сограждане оценки за четвертую четверть имеют шанс не получить. Но доблестное наше Министерство всех утешило: дескать, годовую можно выставить на основании трех «допандемийных» четвертных оценок.
Стоп. Кажется, мы куда-то приплыли.
Так у нас дети в школу ходят для того, чтобы получить там оценку – или все-таки знания? Я со своим не слишком богатым опытом работы в школе, был однако уверен, что идут они туда за знаниями. Почему-то именно этого от меня требовали и родители, и администрация школы, и общество. Как я с этим справлялся – другой вопрос, но оценка – всего лишь отражение уровня знаний по предмету, которые получил конкретный школьник. На одном уроке он получил одно количество знаний, на другом – другое. И если учащийся, например, хворал неделю или две, его отставание – даже по литературе и истории – становилось не то чтобы катастрофой, но, во всяком случае, проблемой.
Признаюсь: я не верю в то, что все школьники, которые в течение ближайших двух месяцев волею родителей и при согласии государства будут находиться дома, смогут освоить запланированные знания самостоятельно. Особенно если речь идет о среднем звене, где роль учителя очень велика, а родители уже не в состоянии заменить его. То есть, заставить ребенка тупо зазубрить учебник папа и мама могут, но в знание это не превратится. И что мы получим на выходе? Годовые оценки будут выставлены, а два месяца знаний учителям и детям придется наверстывать в начале первой четверти будущего учебного года? А что будут делать в это время все остальные – те, кого родители на «карантин» дома не посадили?
Это мне сразу же напомнило историю с отодвиганием начала учебных занятий в школе. То есть, все были вынуждены учиться с девяти утра. Но поскольку родителям все равно нужно идти на работу к восьми, то и детей по-прежнему отправляли в школу к восьми – только теперь вместо первого урока начали проводить кружки и факультативы. Оно, конечно, со временем все как-то утряслось и даже позабылось, но первоначально воспринималось исключительно как маразм и попытку приспособиться к воле главного отца главного школьника.
Учебный год – путь. Четыре четверти пути – четыре промежуточных этапа. Нельзя вдруг объявить, что примерно шестьдесят процентов участников забега, сошедшие с дистанции в результате пандемии и не пробежавшие четверть этого пути, тем не менее, преодолели всю дистанцию целиком. Если Игорь Васильевич Карпенко этого не понимает, то он – хороший чиновник (исполнительный), но плохой министр, не понимающий, ради чего он работает. До сих пор, признаться, я был несколько иного мнения.
И самое плохое – то, что вся система оказывается в тупике. Учитель не в состоянии одновременно готовить один и тот же урок в двух вариантах – стационарном и дистанционном. Это фактически два разных урока. Нагрузка выросла вдвое. Министерство готово ее оплатить?
Александр Федута belsat.eu
Редакция может не разделять мнение автора.
