Какие провокации готовились во время протестов против результатов президентских выборов в марте 2006 года? Почему Александр Милинкевич гордится тем, что во время протестов в 2006-м с головы милиционера не упал ни один волосок? Почему он не поддерживает экономических санкций против Беларуси, но выступает за персональные? Интервью Алины Ковшик о протестах в Беларуси, реакции Запада и влиянии Москвы.
– Александр, почему не обращают внимание на избиения, на брутальные отношения белорусских властей к своим гражданам?
– Конечно, то, что происходит, – неприемлемо. Идет сплошное нарушение прав человека и белорусского законодательства. Во-первых, Запад занят своими большими проблемами. Во-вторых, он очень сильно вовлекся в сотрудничество с Беларусью с надеждой на диалог, координацию деятельности, интеграцию в европейскую политику и европейскую экономику – поэтому он не спешит. Но времени очень мало, и если так будет продолжаться дальше, наверное, Запад вынужден будет реагировать. Там есть депутаты, которые скажут: «Почему так происходит – нет демократии, а мы не реагируем?»
– То есть Вы верите в то, что на Западе демократические ценности победят эту Realpolitik относительно Беларуси?
– Запад разный. И в Европарламенте есть разные депутаты, для одних это ничего не значит: там есть группы, близкие к крайне радикальным, почти фашистским, есть ультракоммунисты, левые – самые разные люди с разными ценностями. Но отчасти Европарламент все-таки отстаивает демократические ценности. Только мы не должны думать, что кто-то за нас что-то сделает: мы сами не можем, а вот, Запад, сделай. Он будет свое делать, и этот партнер очень важен, но прежде всего – мы. Поэтому очень важно, чтобы люди почувствовали, что их права нарушаются.
– Статкевич, Санников и Шушкевич призвали к тому, чтобы продолжать санкции. А по Вашему мнению, что нужно делать?
– Я давно был против экономических санкций в отношении Беларуси. Власть жила хорошо и будет жить хорошо. Это бьет по простым людям, у которых и так есть проблемы. Персональные санкции – ответственность за нарушения закона – это еще нормально. Что касается экономических, я противник, и более того, если у нас есть экономические санкции, настроения менее проевропейские, меньше продемократические. Люди говорят: «Никто нас на Западе не ждет, надо идти на Восток» – а там известно что. Если есть санкции – больше людей сидит в тюрьмах, потому что никто не обращает особого внимания на права человека. Я думаю, что это не на пользу нашим шансам на демократическую, белорусскую Беларусь.
– Какие Вы видите варианты развития событий 25 марта? Какой может быть наихудший сценарий?
– Самый худший сценарий – радикальный сценарий, пролитая кровь. Я категорически не хочу, чтобы до этого дошло. Это не на пользу никому, может, кроме России. Поэтому я считаю, что нужно сделать все, чтобы это была мирная демонстрация. Это СУПЕРВАЖНО: этого хотят и сами люди, которые выйдут, и большинство лидеров, может, даже все. Единственное, чтобы не произошло такого радикального сценария, нужно, чтобы был общий план действий – это очень важно.
– Есть ли он?
– Его нет. Я только что звонил в Минск. Сказали, что было долгое заседание организационного комитета – окончательного решения не приняли. Это плохой знак. Также я считаю, что если люди выходят на такую акцию, следует идти разрешенным маршрутом. Ведь недозволенные маршруты приводят к неадекватным реакциям: например, 2010 год…
– Вы говорили, что во время президентской кампании в 2006 году Вам удалось предотвратить несколько провокаций. Что это были за провокации, каким образом Вы их раскрыли? Сейчас это очень важный вопрос.
– Я даже сказал в одном интервью, что горжусь тем, что ни один волосок с головы милиционера не упал. Некоторые нападали: «Ну что же ты говоришь?! Они нас бьют, а ты про волоски!» Я считаю, что если мы хотим завоевывать сердца людей, очень важно, чтобы наши акции были мирными, даже если власть мирно не хочет. Во-вторых, я горжусь, что в 2006 году удалось избежать провокаций. Это были примитивные провокации: нападение пьяных людей, которые хотели спровоцировать драки, попытки подойти с алкоголем в палаточный городок. Были и провокации, которые готовились заранее, – я о них напишу в мемуарах. Ночью накануне 19 марта 2006 года я разговаривал с теми группами, которые планировали радикальные действия, в результате их удалось избежать. Это были попытки настроить часть оппозиции на радикальные действия против милиции: битье стекол, нападения и т д. – Что-то похожее было в 2010 году. Я счастлив, что в 2006-м этого не было, и авторитет оппозиции, несмотря на страшную пропаганду, вырос после 2006 года. Все сказали: «Это достойные люди, они боролись за нас тоже».
– Что мы можем сделать сегодня? До 25 марта остается почти неделя. Что самое важное сейчас?
– Я очень хотел и хочу, чтобы понимали свою ответственность те, кто выводит людей. Чтобы они договорились. Каждый человек, который выходит, отвечает за себя, за свою семью, за детей – за узкий круг людей. Лидер, который выводит людей на улицу, ответственный за всех, чтобы не пролилась кровь, чтобы не было смерти, чтобы не было избиения, тюрьмы. Поэтому ответственность этих людей – СУПЕРВАЖНО. Если они не договорятся – может быть плохо. Ни власть, ни демократическая оппозиция, ни простые люди, которые приедут, не заинтересованы в радикальных действиях. Прежде всего это интересует Москву.
– О руке Москвы: некоторые прямо называют некоторых лидеров оппозиции агентами. Где правда?
– Некоторых называют агентами режима, некоторых – агентами Москвы. Я очень осторожен в таких ярлыках, считаю, можно это делать только при наличии фактов. Но некоторые действия могут способствовать тому или иному сценарию. И сценарий для Беларуси – независимо от того, или ты во власти, или ты в оппозиции, или ты простой рабочий на заводе – это прежде всего мирные протесты. Я очень счастлив, что белорусы почувствовали, что у них есть достоинство. Они выходят и говорят: «Мы так больше не хотим! Это унижение – так жить. Проводите реформы». Это же хорошее желание, надо было их еще вчера проводить. Но если люди этого не скажут, власть может еще тянуть: она боится реформ, она не всегда умеет их сделать. За счет дотаций она жила спокойно, теперь пришел момент, когда все требуют перемен. В этом смысл улицы очень важен. Необходимо сделать так, чтобы белорусы имели шанс на жизнь европейскую, мирную, достойную, а что дальше – от нас зависит.
– Николай Статкевич говорил, что встречался с представителями посольств Великобритании, Соединенных Штатов. Также представители Парламентской Ассамблеи Европы уверяли его в том, что власти будут действовать корректно. Может ли это способствовать тому, что не будет брутального сценария 25 марта?
– Будет брутальный или нет – это зависит, конечно, от власти. Прежде всего – от тех мальчиков, которые гуляют в спортивных костюмах и этих своих шапочках, и тех людей, что ими командуют. Зависит от оппозиции, от лидеров, и от сценария Москвы. Некоторые говорят: «Хватит вам о Москве, здесь все решается внутри страны». На выборах 2001, 2006 и 2010 годов был сценарий Москвы, который с большим или меньшим успехом реализовался. Цели были просты: разбить демократическую пробелорусскую оппозицию, ослабить Лукашенко, чтобы он скорее интегрировался. Сейчас другие цели, другая ситуация, это не выборы, но опасность всегда есть. Надо говорить о трех сторонах: Россия, белорусская власть и белорусский народ.
– Есть ли та опасность, которая может привести к тому, что власть в Беларуси наконец изменится? И будет ли кого приглашать нам на Балто-Черноморские заседания и форумы бывших президентов.
– Власть в Беларуси должна меняться, даже если останется частично сегодняшнее руководство, нужно новое течение. Нужны люди образованные, с европейскими дипломами, люди, которые знают, как проводить реформы. Те, кто успешно сделал это в Эстонии, в Польше, в Грузии, – делали именно молодые, и нам не хватает их у власти. Я надеюсь, что такие люди придут.
– Но мы знаем, от кого все зависит.
– В том и дело: решает один человек, такая система построена, и она неэффективна. Кто больше повлиял, кто первый пришел с докладом – того мысль и выполняется. Я верю в Беларусь. Я считаю, что мы – действительно европейский народ и по образованию, и по культуре, и по языку, и по истории. Есть шанс, но он не будет вечно длиться. Сегодня есть, завтра может его не быть.
– Будем надеяться, что этот шанс мы, белорусы, будем в состоянии удержать. Спасибо за беседу.
– Спасибо.
Беседа состоялась в студии программы «ПраСвет с Алиной Ковшик».
Другие темы выпуска:
· Интервью с Зеноном Пазьняком: «Бандитским нападениям необходимо противостоять только силой»
· Что может бывший президент? Зачем аксакалы Восточной Европы встретились в Литве? Лех Валенса, Виктор Ющенко и Витаутас Ландсбергис о Междуморье.
