Это тоже «экстремизм»? Пытаемся понять, что нам и вам запретили белорусские власти (и не можем)
27 июля суд Железнодорожного района Гомеля постановил признать сайт и социальные сети «Белсата» экстремистскими. Основанием стали материалы проверки управления ГУБОПиК МВД по Гомельской области.
Мы не знаем подробностей решения. Но одна из возможных трактовок того отрывка решения, что мы видели, это запрет на распространение всех материалов нашего сайта и соцсетей.
А вот это – тоже «экстремизм»?
Есть такая песенка: «Вдох мой – пикет, и выдох – пикет, слово – пикет, и молчание – пикет…». У нас может оказаться то же самое, только не пикет, а «экстремизм».
Если «экстремистскими» признали все наши материалы, возникает вопрос: А что в них такого «экстремистского»? Можно представить, что государство считает «экстремизмом» репортажи с протестов, Политические новости, экономическую аналитику и истории о социальных проблемах.
Но, например, фоторепортаж и видеорепортаж о жизни бездомных и о помощи им – это «экстремизм»?
А что, если есть история любви, в которой муж героини – политзаключенный? Тогда любовь – «экстремизм»? А если мужчина вышел из «свидетелей Еговы» и сейчас счастлив, но переосмыслил жизнь после протестов и ареста, это тоже «экстремизм»?
А государственное празднование Дня Победы или Дня Республики – тоже «экстремизм», если это снимал «Белсат»? Участники – экстремисты, если участвовали в создании «экстремистского материала»? А дни независимости других стран – и это «экстремизм»?
А участники рыцарского фестиваля или фестиваля кофе?
А продавцы клубники, а геймеры?
Православное Рождество и католическое Вербное воскресенье, Купалье в Озерце и Вознесение на Браславщине – тоже «экстремизм»? Все жители Будслава – «экстремисты», или только те, которые попали в кадр, или только те, кто поделился с друзьями ссылкой на репортаж о себе?
А бортник, который вырастил волков? А бывший водитель МАЗа, ставший гусляром?
А жительница Израиля – она все еще «экстремистка», если участвовала в белорусских протестах, но уже вернулась домой и делает там дизайнерскую посуду? А музей народной архитектуры под Белостоком – «экстремистский», если там есть белорусские хатки?
И что с историей? Радзивиллы все семь веков своего существования – «экстремисты», или только сейчас? Минск тысячу лет назад – уже «экстремистский»?
Допустим, Кастусь Калиновский и Тадеуш Костюшко – «экстремисты» в понимании современных белорусских властей. А места, куда ступала их нога, тоже стали «экстремистскими»?
Что мы знаем и чего не знаем
Вот что мы об этом думаем:
О каких материалах речь, не уточняют. Что именно признали «экстремистским», мы тоже не до конца знаем – как и вы, видели только этот скриншот, на котором даже не завершено предложение.
Знаем, что «решили признать» (вероятно, «экстремистским», но это не точно) сайт Belsat.eu, Telegram-канал «Белсат», Facebook-страницу «Белсат TV» и группу «ВКонтакте» с тем же названием, Instagram-аккаунт «Belsat» и что-то еще. Мы не знаем, запретили ли, например, нашу страницу в «Одноклассниках» или наши Youtube-каналы, запретили ли проект «Вот так».
Кодекс об административных правонарушениях имеет статью 19.11, которая позволяет наказывать штрафом до 580 рублей и возможной конфискацией техники за распространение, изготовление, сохранение или перевозку с целью распространения «информационной продукции, имеющей призывы к экстремистской деятельности или пропагандирующей такую деятельность». Речь не о материалах из списка «экстремистских», а о любых, которые суд сочтет соответствующими статье.
Часть 2 той же статьи позволяет наказывать за распространение, а также за изготовление, сохранение или перевозку с целью распространения материалов, которые включили в официальный список «экстремистских». Здесь уже штраф от 290 до 870 рублей с возможной конфискацией техники, или общественные работы, или административный арест.
На момент публикации страниц «Белсата» нет в республиканском списке экстремистских материалов. К тому же, решение суда формально еще не вступило в силу, до этого должно пройти 10 дней с даты суда.
Теоретически, просто подписка на «экстремистский» канал не должна была бы трактоваться силовиками как «сохранение» – законы не запрещают читать или смотреть «экстремистов». Но многие рассказывали, что силовики вопреки закону считают подписку на «неправильный» канал преступлением. Например, председатель «Молодого фронта» Денис Урбанович недавно рассказывал нам, что у силовиков есть бумажка со списком «запрещенных» Telegram-каналов, «за подписку на которые автоматически дают 15 суток ареста».
Также теоретически, не должны были бы наказывать за ссылки на материалы или репосты материалов, сделанные до решения суда. Но в Беларуси силовики нередко считают, что соответствующий закон имеет обратную силу. Более того, наказывают и за то, что «экстремистским» не было признано ни на момент «преступления», ни сейчас. Например, журналистка «Радые Свабода» Инна Студинская рассказывала нам, что видела на Окрестина женщину, которую задержали за пересылку подруге в Канаду книги «Белорусская национальная идея» – ту книгу женщина переслала еще в декабре, а «признаки экстремизма» в ней увидели только в конце марта, а решение суд не принял до сих пор.
Благодарим наших читателей и зрителей, что остаетесь с «Белсатом» в такие трудные времена!
АА/ИР belsat.eu
