События последних месяцев в Беларуси оставили много шрамов на нашем «коллективном теле». Тело помнит все, тело не забывает. Тело в шоке, тело сжимается, замирает, бьет, бежит, не двигается. Тело не может расслабиться, тело спазмирует, тело немеет. Мы утрачиваем смысл, мы становимся сверхбдительны и реактивны, мы можем переживать болезненные «флешбэки», мы можем горько плакать, мы можем злиться, мы можем чувствовать себя в западне, терять сон и аппетит, удовольствие от привычных вещей, работы, отношений. Мы можем чувствовать себя непонятыми, немыми, униженными. Мы можем чувствовать беспомощность и утрату контроля, а также невозможность обратиться за поддержкой и ресурсами, даже если они есть.
Травма – эпизод такого перевозбуждения нервной системы, с которым человек не может справиться обычными способами – в силу нехватки адекватной поддержки, ресурсов, времени.
Это невозможность пережить некое событие, в случае беларусов и беларусок – череду интенсивных, повторяющихся, неожиданных событий, жестоких, пугающих. Целый замороженный комплекс мыслей, чувств, решений в момент травмирующей ситуации – которые невозможно переработать или ассимилировать. Любое напоминание ситуации может актуализировать этот комплекс, тогда травма «болит» – и человек вновь и вновь переживает эмоции, которые переживал(а) в травмирующей ситуации.
Травматические события могут также нести в себе дополнительный смысл – крушение наших базовых иллюзий: о бессмертии, справедливости мира, простоте устройства мира, собственной неприкосновенности и защищенности. Травматический опыт становится не просто «жизненным опытом». Травма организует личность вокруг себя. Формирует не только наши негативные представления о мире, но и о самих себе.
Даже если мы напрямую не пострадали, важно помнить, что многие из нас носят в себе травму свидетеля. Это похожие изменения во внутреннем опыте человека, возникающие в результате эмпатической вовлеченности в отношения с другими, переживающим травматическое состояние, либо в результате свидетельствования чужого столкновения с насилием.
Кроме того, оставаясь в ситуации острого продолжительного стресса, мы можем ощущать «выученную беспомощность» – подавленное состояние, возникающее из-за бесплодности собственных действий.
Психика не хочет, чтобы мы сломались, психика пытается хоть как-то переработать то, что происходит вокруг, и то, какой отклик все это вызывает внутри; пытается встроить все происходящее в картину мира – хоть вкривь, хоть вкось, «прожевать» какой-то запредельный поток информации о боли, страданиях, насилии и несправедливости.
Каждый приспосабливается как может: кто-то с помощью креатива, партизанщины, юмора, агрессии, коллективных действий и взаимовыручки, уединения и изоляции. Маленькие акты сопротивления сплетаются в общую канву протеста, несогласия с происходящим.
Разные стратегии выживания – не хуже или лучше других. Постарайтесь не осуждать собственные способы справляться и то, как справляются с происходящим окружающие. Все, абсолютно все, происходящее с нами, – нормально. Это нормальный отклик на ненормальность происходящего.
Если мы не можем повлиять на стрессогенную среду, все ресурсы личности должны быть направлены на улучшение собственного состояния в «здесь и сейчас».
Мы уже справляемся – даже если обнаруживаем у себя странные и страшные симптомы, маркеры травматических переживаний, которые я упоминала выше. В каждый момент времени мы делаем все возможное, чтобы оставаться живыми.
Сложно, но важно напоминать себе, что происходящее с нами последние месяцы насилие, бьющее под дых, гнусное, затапливающее – лишь часть нашего опыта. В самые темные моменты кажется, что все пропитано болью, но жизнь намного больше, чем травма, мы и наш чувственный опыт намного больше. И вопреки леденящему ужасу, вопреки неопределенности, мы выбираем одно: жить.
Мила Ведрова. Психологиня, тренерка, арт-активистка. Минск, Беларусь
Этот текст является частью проекта «Невидимая травма», где рассказываются личные истории о повседневности белорусов и белорусок, пострадавших от психологического насилия со стороны властей или правоохранительных органов.