«В ШИЗО живая очередь стоит». О чем пишет из колонии осужденный по «пинскому делу» Роман Багновец
37-летнего пинчанина Романа Багновца в прошлом году приговорили к 6 годам лишения свободы. С прошлого августа мужчина отбывает наказание в Новополоцкой исправительной колонии № 1. После двух недель в ШИЗО Роман написал сестре, что в целом условия для «политических» стали жестче, в ШИЗО – очередь, администрация делает все, чтобы «быть политзаключенным было стыдно». О том, как Роман уже более 8 месяцев живет в колонии, а его семья ждет его на свободе, мы поговорили с сестрой узника Светланой.
«Спросила начальника, почему от брата нет писем, ответил – значит, не хочет писать»
Романа Багновца задержали вечером после выборов, 9 августа 2020 года. Его обвинили по ч. 2 ст. 293 УК РБ якобы за участие в массовых беспорядках возле Пинского райисполкома в послевыборный вечер (так называемое «пинское дело»). Тогда между милицией и местными жителями, которые пришли узнать результаты голосования, произошли стычки, спровоцированные, как говорили участники и обвиненные на судах, милиционерами.
30 апреля 2021 года судья Евгений Бреган вынес Роману Багновцу приговор – 6 лет лишения свободы в колонии усиленного режима. Вместе с Романом по «пинскому делу» были осуждены еще 13 человек.
Через год после задержания, в августе 2021-го, Багновца перевели в Новополоцкую колонию № 1. Его сестра Светлана рассказывает, что до недавнего времени все было в целом спокойно. Принимали передачи, Роман звонил домой, писал письма, было одно краткосрочное свидание. В мае должно было быть еще одно, однако помещение для краткосрочных свиданий закрыли на ремонт. На август Роману «подписали» долгосрочное свидание с родными.
Но от Романа перестали приходить письма.
«Я регулярно получала письма, а тут нет и нет, так я забила тревогу. А в колонию же не дозвониться – никто не отвечает, – говорит сестра политзаключенного. – Один раз я смогла дозвониться, когда Романа только-только перевели в колонию, и он был в карантине, около двух недель тоже не было писем. Я тогда спросила начальника, почему нет писем, а он мне ответил – значит, не хочет писать. Ну о чем с ними вообще можно разговаривать?»
«Был в камере. Думаю, не последний раз. Нездоровая тенденция здесь»
Как выяснилось позже, когда Светлана наконец дождалась письма, ее брат отбывал двухнедельное наказание в ШИЗО. Мужчина написал домой, а потом объяснил сестре во время звонка, что в ШИЗО теперь стали отправлять узников очень часто.
«В Новополоцкой колонии сейчас 64 политзаключенных. Говорит, живая очередь в ШИЗО стоит. В целом условия стали хуже, делают все, чтобы было стыдно быть политзаключенным», – рассказала Светлана.
«Почему не звонил я? В камере был. Впервые за два (почти) года, когда-то же это должно было случиться. Вот. Думаю, что и не последний. Какая-то нездоровая тенденция здесь», – написал политический заключенный.
В ШИЗО очень холодно, с собой не разрешили взять термобелье, одеяла: там можно было оставаться только в робе, которую выдают специально для ШИЗО, рассказывал Роман сестры. И попросил приобрести ему спортивный костюм размера S, так как он сильно похудел за две недели в карцере.
«Однако в целом у него по голосу настроение неожиданно хорошее, – отмечает Светлана. – Но, возможно, он просто не хочет меня огорчать, поэтому так держится».
За что конкретно Романа отправили в ШИЗО, он не рассказал. До карцера у мужчины было наказание в отряде:
«До построения, с 6 до 8 утра, он мел территорию, и после работы (работает Рома на деревообработке) до отбоя тоже. Как я поняла из письма, его тогда же не отправили в ШИЗО, так как не было мест».
В письме о том наказании Роман написал так: «Сам себе привез, ну а с другой стороны, невозможно мышью все время сидеть».
Сын ждет свидания с папой и пишет в письмах о контрольных в школе
Дома, кроме сестры, политзаключенного ждет сын Артем, который живет с матерью – бывшей женой Романа. 16 мая ему исполнится 11 лет.
«Артем очень скучает по папе, ждет свидания, только об этом и говорит, – говорит Светлана. – Пишет ему письма постоянно, рассказывает, какие контрольные решает».
Сестра Романа присматривает за домом брата, что он построил незадолго до задержания. В этом году судебные исполнители наложили на дом арест.
Также под арестом половина квартиры Светланы, принадлежащей Роману. Имущество взяли под залог для гарантии погашения востребованной судом компенсации –почти 190 тысяч рублей на всех фигурантов «пинского дела». Эту сумму нельзя выплачивать частями, ее не делили на каждого осужденного отдельно. Погасить иск нужно сразу одной выплатой, что есть огромной проблемой для осужденных и их близких – у них нет таких денег.
«Этот иск будет висеть, даже если Роман выйдет из колонии, до момента компенсации, – говорит Светлана. – Сейчас все, что осужденные по нашему делу зарабатывают в колонии, идет на погашение. Отдел принудительных исполнений прислал нам справку, сколько выплачено: с августа по февраль сумма составила 9 рублей. Можете себе представить, сколько у нас зарабатывают заключенные? А работают 6 дней в неделю».
Спокойно жить семье Романа не дают. Сестра рассказывает, что ее периодически вызывают то в милицию, то в другие органы:
«В январе в КГБ приглашали, спрашивали про электронный кошелек «Qiwi», не знаю, почему, с чего: мол, им поступила информация какая-то. Я так и не поняла, чего хотели. До этого в обычную милицию вызывали».
«Люди отчаялись, делается только хуже»
Точную дату освобождения брата Светлана пока не знает, однако говорит, что он должен выйти на свободу в августе 2025 года. На досрочное освобождение надежды нет:
«Мне правозащитники говорили, что пока в Беларуси у осужденных из-за беспорядков не было прецедента с досрочным освобождением или улучшением условий».
Время от времени женщина общается с родственниками других осужденных по «пинскому делу» и говорит, что настроение у людей сейчас не лучшее:
«Все угнетены. И не только родственники узников, в целом белорусы. Люди отчаялись, перспективы чего-то лучшего тают на глазах. Делается только хуже: тех, кто на «химии», переводят в колонии, а тем, кто в колонии, набрасывают 411 статью [«злостное неповиновение требованиям администрации колонии». – Прим.ред.] или другие, добавляют новые сроки, отправляют в тюрьму».
Светлана жалуется, что в обществе стали будто забывать об осужденных за участие в митингах, в целом политзаключенных, меньше внимания обращают:
«О нас все меньше говорят, а у нас только хуже и хуже. Живем с тем же ощущением ужаса, как тогда после выборов, когда три недели было страшно выйти во двор. Сейчас то же самое, только что не бьют. И тогда все быстро закончилось, а теперь тянется и тянется этот ужас, и неизвестно, когда все закончится».
Поддержать Романа Багновца можно, написав письмо по адресу: ИК № 1, ул. Техническая, 8, 211440, г. Новополоцк.
Анна Гончар / КВ belsat.eu
