Они видели своей мечтой свободную Беларусь: путешествуем по местам беларусского национального движения. Часть 2
Продолжаем вместе с «Белсатом» открывать для себя нашу страну и людей, которые боролись за Беларусь, посвящая беларусскому делу свои жизнь и судьбу. В первой части нашего путешествия по местам беларусского национального движения мы остановились в поместье Гродно, где жил последние свои годы министр обороны БНР. Следуем дальше, на запад.
Деревня Нача возле Радуни: Людвик Нарбутт, камень и крест повстанцам Калиновского
Из старинного местечка Нача, что в Вороновском районе Гродненской области, родом один из руководителей восстания Калиновского Людвик Нарбутт. Отставной царский офицер, сын историка Теодора Нарбутта, Людвик вместе с братом Болеславом начал восстание на территории Лидского уезда. Его отряд несколько месяцев вел бои с царскими войсками, но в начале мая был окружен около деревни Дубичи. В неравном бою погибли 13 повстанцев, среди них и Людвиг.
Возле местного костела есть памятный знак в честь повстанцев отряда Нарбутта. Камень с табличкой был поставлен в 1988 году при участии учителя из Радуни Владимира Руля. Он же создал при Радунской гимназии краеведческий музей, где немало материалов посвящено событиям восстания.
Деревня Ищелно: ксендз Адам Фальковский
В 1863 году в местном костеле Пресвятой Троицы настоятель прихода Адам Фальковский зачитал крестьянам манифест восстания Калиновского с призывом принять в нем участие. За это он был расстрелян по приказу российского графа Михаила Муравьева, известного в Беларуси также как Вешатель и Людоед. Память о священнике хранит в костеле специальная таблица.
После расстрела тело Адама Фальковского сбросили в подготовленную ему, залили известью и закопали. Жители обозначали место захоронения камнями, которые потом разбрасывали российские полицейские.
Похожая судьба – расстрел царскими властями в 1863 году –постиг многих ксендзов Лидского уезда, поддержавших восстание и зачитавших манифест крестьянам в своих приходах.
Адам Фальковский похоронен в Лиде в городском парке на улице Мицкевича. На этом месте не менее семи раз ставили кресты, но каждый раз их уничтожали царские, советские, а потом и беларусские власти. В 2010 году благодаря местным польским и беларусским активистам здесь был установлен памятный камень.
Деревня Головичполье: Вацлав Ивановский, министр просвещения БНР
Приезжаем в Щучинский район. Основная достопримечательность деревни Головичполье – прекрасно сохранившаяся стильная усадьба, построенная здесь в 1909 году. Однако осмотреть ее подробно невозможно: после реставрации и реконструкции здание было передано дому-интернату для детей-инвалидов с особенностями психофизического развития, поэтому вход на территорию для чужих запрещен.
Пока над усадьбой символически кружат аисты, вспоминаем бывших владельцев поместья – знаменитый род Ивановских.
На примере сыновей передового землевладельца и гражданского генерала Леонарда Ивановского можно ярко увидеть, как сложно в конце XIX – начале ХХ века происходил процесс национальной самоидентификации здешней знати. Первый и четвертый сыновья стали поляками (например, Юрий Ивановский в Польше дважды был министром, сенатором, полковником польской армии), третий прославился как выдающийся литовский биолог (именем профессора зоологии Тадеуша Ивановского назван музей природы в Каунасе), а второй, Вацлав Ивановский, считается одним из основателей беларусского национально-освободительного движения.
Вацлав Ивановский самоопределился довольно рано, еще во время учебы в 5-й варшавской гимназии, где он был единственный, кто считал себя беларусом. Благодаря его деятельности беларусами стали чувствовать себя тысячи жителей Северо-Западного края Российской империи.
Ивановский проявил себя как политик, который старался использовать как можно больше возможностей для беларусов, которые давала та или иная власть. Он был первым, кто начал придавать беларусской идее конкретные организационные формы. Ему принадлежала инициатива создания первой политической партии Беларуси, он был соучредителем первой культурно-просветительской организации (Круг беларусского народного просвещения и культуры), в 1903 он издал первую в ХХ ввеке беларусскую газету «Свабода» и в том же году начал беларусское книгоиздательское дело. Первая редакция «Свабоды», кстати, располагалась в упомянутом нами поместье в Головичполье. В 1906 году Ивановский напечатал первый беларусский букварь и возглавил легальную издательскую группу «Загляне сонца і ў наша ваконца». В 1913-м возглавил Беларусское издательское общество. Член Центрального комитета Беларусской социалистической громады, в 1906–1907 годах он руководил нелегальным издательством «Грамада». Издательскую деятельность Ивановский сочетал с научной и учительской. Также он оказывал личную поддержку Янке Купале. Трудно даже представить, как развивалась бы беларусская литература, если бы не его деятельность.
После Октябрьской революции Вацлав включился в политическую деятельность, участвовал во Всебеларусском съезде в Минске (1917). В 1918 году Ивановский стал министром просвещения в правительстве БНР, которое возглавлял Антон Луцкевич.
Осенью 1919-го, убедившись в ошибочности ориентации на Советскую Россию, Ивановский начал сотрудничать с польской администрацией, вошел во временный Беларусский национальный комитет в Минске. В феврале–марте 1920 года как уполномоченный Высшей рады БНР участвовал в беларусско-польских переговорах, стремился предотвратить раздел Беларуси, выступал с требованием к Польше и России признать Беларусь в ее этнографических границах. Одновременно занимался расширением сети беларусских школ в Минской области, руководил Минским беларусским педагогическим институтом, организовал издание литературного еженедельника «Рунь».
Раздел Беларуси в результате Рижского мирного договора лишил Ивановского надежды на осуществление идеи беларусской государственности. Он отказался от политической деятельности и вернулся к научной работе, стал профессором в Варшавской политехнике.
Когда началась Вторая мировая война, Ивановский покинул Варшаву. Немецко-советская война застала его на посту профессора Вильнюсского университета. В июле 1941-го он возглавил восстановленный Беларусский национальный комитет в Вильнюсе. В 1942 году был назначен немецкими оккупационными властями на должность бургомистра Минска. В том, что в Минске не было голода, работали больницы, предприятия, водопровод и канализация, около двух десятков школ и городской театр, немалая заслуга Ивановского. Его называли отцом города.
Прежде чем уехать из Вильнюса, Вацлав Ивановский поручил своей дочери Анне вывезти из Вильнюса в Головичполье двух женщин еврейского происхождения – Эмму Альтберг и ее сестру Марию Арнольд. В 1943 году он был председателем Беларусского совета доверия при Генеральном комиссаре Беларуси Вильгельме Кубе, одновременно был заместителем председателя Беларусского научного общества, возглавлял Беларусскую народную самопомощь.
Вацлав Ивановский оказался в центре сложной политической интриги и борьбы между Имперским министерством оккупированных восточных территорий, которое репрезентировал Вильгельм Кубе, и ведомством Гиммлера. Служба безопасности райхсфюрера СС (СД) руками советских агентов расправилась с Кубе. Новым генеральным комиссаром стал начальник СС и полиции Курт фон Готберг, который вскоре заявил, что Ивановского убьют сами беларусы. И его действительно вскоре убили – советские агенты, которые были «под колпаком» СД. Ивановский умер 7 декабря 1943 года.
До смерти Ивановского Минск не видел такой массовой похоронной процессии. Длительное время его могила на минском Кальварийском кладбище была анонимной. И только в начале 1990-х стало известно, кто лежит под крестом. Позже был установлен надгробный памятник.
Старый Двор, Астрина: Алоиза Пашкевич-Тетка
Первая беларусская писательница Алоиза Пашкевич, известная под псевдонимом Тетка, не прожила и 40 лет, но в истории беларусской литературы, беларусском национальном движении начала XX века занимает почетное место. Она создала яркие и искренние лирические стихи, рассказы, путевые заметки, писала учебники и научно-популярные статьи, изучала народный театр и фольклор, занималась переводами, принимала активное участие в издании первых легальных беларусских газет и журналов.
Алоиза Пашкевич родилась в дворянской семье, детство провела в имении Старый Двор, где и похоронена, много путешествовала.
Еще во время учебы в Петербурге Алоиза участвовала в беларусских кружках и начала публиковаться в нелегальных изданиях. Вернувшись на родину, в Вильнюс, она принимала участие в беларусском национальном движении, просветительской работе, стала одним из руководителей Беларусской социалистической громады. В Вильнюсе по-настоящему раскрылся ее талант поэтессы, революционной деятельницы и яркого оратора. По складу характера Алоиза была натура боевая, полная творческой энергии и неугомонной жажды к борьбе: она выступала перед виленскими рабочими, ездила в деревню, принимала участие в съезде женщин в 1905 году в Москве.
Угроза ареста вынудила Тетку в декабре 1905 года выехать в Галицию. Во второй половине 1906 года она приезжает в Вильнюс, принимает участие в издании первой легальной беларусской газеты «Наша доля». В эмиграции училась на философском факультете Львовского университета, после жила в Кракове и училась в Ягеллонском университете. Много путешествовала по Италии.
Алоиза смогла вернуться в Беларусь, только выйдя замуж и сменив фамилию. Некоторое время играла в театре Игнатия Буйницкого, редактировала журнал «Лучынка». Вышло несколько сборников ее стихов. Самые известные – «Хрэст на свабоду», «Скрыпка беларуская», учебник «Першае чытанне для дзетак беларусаў».
У Алоизы был опыт работы фельдшером в больнице, поэтому во время Первой мировой войны она стала сестрой милосердия. Сначала помогала раненым на поле боя, а после – в тифозном бараке госпиталя в Вильнюсе. В начале января 1916 года, получив известие о смерти отца, Тетка едет в деревню Старый Двор. Похоронив отца, остается в Лидском уезде, чтобы помочь своим землякам (здесь свирепствовала эпидемия тифа). Но сама не убереглась, заболела тифом и умерла. Похоронена в деревне Старый Двор.
Один из современников, Евгений Хлебцевич, писал об Алоизе Пашкевич: «Несмотря на болезнь, веселая, радостная, увлекалась театром и вообще искусством. Она была незаменимым товарищем, всегда возвышенно веселая, всегда без денег и в тоже время никогда не грустная, она всегда продолжала свое дело».
Брат Алоизы Войцех Пашкевич в биографии поэтессы отметил: «Все ее очень любили – за ее бескорыстную товарищескую помощь: она делилась последним куском хлеба с тем, у кого была нужда. Ее альтруизм доходил до самозабвения, и надо было следить, чтобы сама съела обед, что имела – все раздавала».
Памятник Алоизе Пашкевич установлен возле школы в поселке Астрина, недалеко от Старого Двора.
Озёры, Святое болото: снова калиновцы
Теперь едем в Гродненскую пущу, живописную местность Озеры. В центре местного католического кладбища сразу заметны пять больших крестов. На них табличка – «Повстанцам 1863 года». Это могилы неизвестных повстанцев из отряда Александра Ленкевича, который в мае 1863 года занял Озеры, присоединив к своему отряду значительное количество местных крестьян.
К северу от Озер есть Святое болото – место битвы повстанцев с царскими войсками, состоявшейся 22 апреля 1863 года. В центре болота лежит гора, на которой рос огромный дуб. Здесь, окруженные неприступной трясиной, скрывались повстанцы-калиновцы. Но их предали, об этом месте стало известно российским карателям. Царские войска не знали как добраться до дуба через трясину, и морили повстанцев голодом, держа долгую осаду. Но повстанцы, которым была предопределена голодная смерть, не сдались. Произошла битва, калиновцы были разбиты, потому что почти не имели огнестрельного оружия. На 136 косинеров под руководством полковника Ленкевича было 25 ружей, против них – две роты вооруженной пехоты и 30 казаков.
Стоял туман, бой происходил утром, стреляли, ориентируясь на вспышки от выстрелов противника. Царские войска понесли большие потери и даже частично отступили. Но силы были неравны, почти все повстанцы погибли. После этого болото получило название Святое. В межвоенное время под дуб приезжали люди, чтобы помянуть героев, молились под большим крестом, установленным там, оставляли иконы, крестики. Известно, что сюда, в пущу, к повстанцам приезжал и сам Кастусь Калиновский.
Гора, где располагался повстанческий лагерь, и сегодня лежит посреди болота, попасть туда возможно только с проводником. Сегодня там стоит деревянный крест и растет молодой дубок – на месте старого, уничтоженного временем дуба, под которым отдыхали повстанцы.
Саша Гоман ИР belsat.eu
