«Чтобы знал, что нас много!» Мама политзаключенного Ильи Лобацевича – о мятежном Новополоцке, обмороке на суде и шкловской «зоне»
«И вот они резко повыскакивали с резиновыми палками – и просто летят на нас. Это было очень страшно! Мы все замерли, как прикованные, кто-то рванул бежать. И они выхватили парня и начали его бить дубинками. Прямо перед нами…» – рассказывает новополочанка Наталья Лобацевич. Так совпало, что наш разговор с ней состоялся ровно через год после той стычки в Новополоцке – 13 сентября. Сын Натальи Илья Лобацевич вступился за парня, которого избивали омоновцы, а потом – за мать. Отбивался флагом Новополоцка – и отбил. Но следующим утром за ним пришли. Политзаключенный Илья Лобацевич отбывает сейчас полуторагодичный срок в шкловской колонии.
«Илье досталось тогда. И по лицу, и по спине. Когда приехали домой, начали прикладывать всякие примочки. Он всю ночь не спал, ему было больно. Поздно вечером, 13-го, мы увидели, что к нам заходили в “Одноклассниках”. Скоро нас вычислили. И я оплошала, конечно, что не вывезла сразу Ильюшу из дома, но что теперь… Ему было плохо, тошнило. Думаю, легкое сотрясение было все-таки», – вспоминает события того дня Наталья Лобацевич.
«И мэр к нам выходил – и он боялся…»
Когда женщина рассказывает о новополоцких протестах после выборов, голос ее становится теплым и вдохновенным. Она не сломлена, и вера ее не подорвана. Несмотря ни на что.
«Я с 14 августа начала выходить на женские марши. А 16-го у нас грандиозное шествие было, много людей на площади, вы не представляете! Я пересматриваю кадры, и нас столько было много! И мэр к нам выходил – и он боялся… Байкеры на мотоциклах с флагами. В Новополоцке, для нашего маленького города, это было фантастическое шествие. Такая сила духа была, такая гордость была за наших людей – не передать. Но это было 16 августа», – вспоминает Наталья.
Потом выходили каждое воскресенье, уже с сыном. Еще до 13 сентября Наталью несколько раз судили по ст. 23.34 КоАП: раз предупредили, второй – оштрафовали. Составляли протокол и на Илью (предупреждение). Мать политзаключенного уверена, что события 13 сентября были провокацией и инсценизацией для БТ, в сюжет которого попали кадры с ней и сыном.
«Пиши чистосердечное признание – и тебя отпустят»
«Кто-то из колонны снимал крупным планом, чтобы показать потом, что “мы такие вот неуравновешенные, мы там на ОМОН нападаем, мы там чуть ли не раскачиваем их микроавтобус”. Хотя все было совсем не так», – говорит Наталья.
А потом – поездки в Витебский СИЗО с передачами для сына, хождения в СК к следователю Плиговке, потому что была в статусе свидетеля, и – ожидание суда.
«Они умеют психологически людей обрабатывать. Илье говорили: “Да ты что, пиши чистосердечное признание – тебя на суде и выпустят, у нас было уже по 364-й, вон, мужчина гаишнику ногой всадил – и ему ничего: посидел в СИЗО и выпустили”. Илье пришлось признаться: на кадрах все было видно…» – рассказывает мать политзаключенного.
Но оказалось совсем не так, как говорили следователи. На суде прокурор потребовал для Ильи Лобацевича 6 лет колонии. «Молодой такой прокурор, Дашкевич, сейчас часто в городе встречаю, в глаза мне не смотрит, отводит взгляд». На оглашение приговора, по словам матери, пригласили телевидение. Для картинки, чтобы снять признание и покаяние. Но – не получилось.
Услышал приговор – и потерял сознание
«Когда Илья услышал, сколько для него просит прокурор и сколько дает судья – при том, что ему вводили в уши, что выпустят в зале суда, – он потерял сознание. Да, просто в этой клетке в суде. Не знаю, как я это пережила, но… У меня на тот момент было столько злости! Я так кричала в суде! Я так искренне желала им, чтобы пережили то, что переживала я. И желала, чтобы их дети испытали то же, что мой сын. Столько злости за эту несправедливость и эту боль, за то, что калечат наших детей и потом дают такие сроки. Это ужасно!» – рассказывает Наталья.
В суд вызвали скорую. Когда Илья пришел в себя, сказал: «Я туда не поеду, я не хочу, я с собой что-нибудь сделаю…».
«Он в таком шоке был. Очень сильный эмоциональный стресс. Очень сильный!..» – говорит мать.
Приговор 27 ноября в суде Новополоцкого района огласил судья Виталий Лапко: полтора года колонии общего режима. Илью Лобацевича признали виновным по ст. 364 УК («Насилие или угроза применения насилия над сотрудником органов внутренних дел»). Кроме того, Илья должен был заплатить 1000 рублей компенсации «пострадавшему» «майору Ковалю за то, что якобы «нанес ему удар в лодыжку».
После Витебского СИЗО-2 Илью этапировали в Шкловскую колонию №17, где он и отбывает наказание.
Из Шклова – ни писем, ни звонков
Физическое здоровье сына и его эмоциональное состояние – главные заботы матери. Потому что боролась за сына с самого детства. В два года Илья переболел очень тяжелой формой гриппа, и это оставило след: позже ему поставили диагноз «слабая умственная отсталость». Посещал спецшколу в Полоцке, потому что в Новополоцке такой не было. Чтобы ежедневно отвозить сына в школу, мать была вынуждена уволиться с работы (работала тогда на новополоцком «Измерителе»).
«Он таким домашним рос. Учился очень хорошо, на четверки-пятерки, никаких конфликтов с Ильей у учителей никогда не было. Он спокоен, уравновешен, но немного сам в себе. Как вам сказать, у него определенный круг друзей, общается со многими, но близко подпускает только определенных людей, кого считает нужным», – рассказывает мама.
Испытания тюрьмой и зоной для таких людей – вдвое тяжелее. Нелегко себе представить, что переживала мать, когда после этапирования сына в Шклов она вдруг потеряла с ним всякую связь: ни писем, ни звонков – тишина. Только через родственников других шкловских заключенных смогла узнать, что Илья – в санчасти, с тромбом в ноге. Поехала в колонию сама.
«Вы не исправительная колония! Вы людей здесь калечите!»
«Я, когда приехала, вопросов не задавала – ждала, что они мне скажут. Мне ничего не сказали! Я говорю: “Как это, у меня есть информация!” Тогда только замначальника колонии позвонил врачу, она подтвердила и пришла на встречу со мной. Сказала, что у Ильи тромбофлебит, что, скорее всего, Илья перенес COVID-19, возможно, еще в СИЗО переболел им, так как очень быстро это с ногой случилось. Про врача ничего не скажу – она вовремя все сделала. Ведь тромбофлебит – это третья, согласно статистике, болезнь, приводящая к смерти. Слава богу, что сына срочно отвезли в Шкловскую больницу, сделали УЗИ (ультразвуковое исследование) и нашли этот тромб», – рассказывает Наталья.
«А перед начальством и идеологами я уже не сдержалась. Говорю: “Боже мой! Как вы могли не сообщить матери, что у сына такая проблема со здоровьем. Как?! Вы же не исправительная колония, вы калечите здесь людей, а не исправляете!”» – добавляет женщина.
Мать политзаключенного говорит, что из-за случая с тромбофлебитом сына освободили от работы и перевели в отряд, где отбывают наказание осужденные пенсионеры и люди с инвалидностью. «Там немного легче», – говорит.
«Немного ругался, немного бирка была не так пришита»
Там же, в колонии, Наталья выяснила, за какие нарушения сына лишили сразу после карантина передач, посылок и свиданий.
«Я вам сейчас скажу, за какие. Спросила у них. Знаете, что мне ответили? Аж за три нарушения: “Немного нецензурно выражался, немного бирка была не так пришита и – опоздал на построение”. Вот за это. Я говорю им: “Что у вас здесь происходит вообще? Есть ли у вас хоть немного какой человечности?” Мне было уже все равно! Выразила все, что лежит на материнском сердце. Молчали в ответ», – говорит Наталья.
Сообщает, что взыскание уже сняли, передачи и посылки может получать. Но «отоварка» по-прежнему разрешена только на 2 базовые, а не на все 6. В связи с чем – мать пока не знает.
22 июля у Натальи состоялось первое краткосрочное свидание с сыном в колонии (до этого были два в СИЗО – после суда и апелляции).
Осталось 4 месяца
«Похудел. И веселья нет. Такое впечатление, что в депрессии он до сих пор. Как вам сказать, как-то разуверился немного… что все это быстро как-то и что все это закончится вообще. Есть такое… – делится переживаниями мать. – Поговорили. Хотя я понимаю, что там прослушивание и все такое, но завуалированно старалась ему донести, что мы тоже стараемся, что очень много людей сейчас страдает. И что, скорее всего, ему придется отсидеть весь срок. Нет, просьбу о помиловании Воскресенскому он не писал», – продолжает Наталья.
По подсчетам Натальи, Илье осталось пробыть в колонии 4 месяца, так как присужденный срок пересчитали с учетом проведенного в СИЗО времени (один день за полтора). Уже в середине января 2022 Илью ждут дома.
Хотя мать уверяет, что, по большому счету, один день в витебском СИЗО надо считать за все три, потому что там «был настоящий кошмар».
«Включали свет, по дверям стучали»
«Как рассказывал сын, мало того, что по ночам будили и не давали спать, включали свет, по дверям стучали, то поместили в камеру не к “политическим”. Понимаете сами, могли провокации быть, что, мол, из-за тебя мы здесь страдаем. Но, слава Богу, сокамерники относились с пониманием. Илью бросали из одной в другую камеру, не давали прижиться», – рассказывает мать политзаключенного.
Но с теплотой вспоминает, что как раз в СИЗО познакомилась и подружилась с мамой еще одного политзаключенного – Артема Исакова, Еленой.
«Одна общая беда у нас. А потом так совпало, что наши сыновья какое-то время сидели в одной камере. Артем сейчас в “Волчьих норах”. И я пишу письма Артему, а Елена пишет Ильюше. Такая вот связь сейчас у нас», – говорит Наталья.
«Чтобы знал, что он не один»
Письма от Ильи доходят до матери с перебоями. Одно в две недели. Наталья объясняет это бдительностью цензуры. То же самое происходит с письмами в колонию. Как рассказал сын, бывает такое, что ссылаются на некую «нецензурную брань» в письме и не отдают. Просто придумывают основание.
К сожалению, не пишет Илье и девушка, с которой еще несколько лет назад они думали создать семью. Время, расстояние (девушка живет в Оренбурге), коронавирус, а потом тюрьма – отменили планы на будущее. Трагедия любви переживается в неволе куда тяжелее. Оптимистичные письма с воли могли бы поддержать Илью.
«Наверное, самое важное для него сейчас, чтобы знал, что мы с ним всем сердцем и душой, и что нас – много, что он не один. Чтобы держался. Я на последнем свидании ему говорила: “Сынок, ты пойми, что ты не преступник, ты герой! Ты защитник. Ты самый настоящий защитник!” Я и пишу ему так. Нахожу какие-то стихотворные четверостишия мотивационные. Знаю, что длинные письма они не хотят передавать, так в последнее время просто на открытке пишу несколько строк. Так даже лучше», – делится мать политзаключенного.
«Мы ни разу не голосовали за Лукашенко»
«Нет, сама я в депрессии не впадаю – гоню прочь! Мне нельзя. А если что у меня не так – сразу с людьми начинаю переписываться. И все проходит. Они мне быстро тонус поднимают», – признается Наталья.
Благодарит прежде всего семью и свою старшую сестру Татьяну Францкевич – мать политзаключенного Александра Францкевича. Держатся с нею вместе. Делятся верой, надеждой и информацией о сыновьях – политических заключенных. Потом говорит о «всех новополоцких», которые не дали и не дают упасть духом.
«Очень много неравнодушных людей, которые помогают. И я им так благодарна! Хотя знаю их только заочно. Держимся! А про наших новополоцких хочу сказать, что Илья для них герой. Я сначала совсем не знала, куда бросаться и что делать, и они собирали мне деньги, давали и на адвоката, а когда была потребность – и на поездку, и на передачи, возили меня, понимаете? Наши новополоцкие – это что-то! И до сих пор я с ними на связи. Со всеми», – говорит Наталья Лобацевич.
Поддержка, и не только моральная, семье Лобацевичей нужна. Сама Наталья работает сейчас соцработницей, ухаживает за пожилой женщиной. Известно, какие деньги за эту работу платит государство. Рассказывает, что в 56 лет подавалась на пенсию, но ей отказали, мол, не хватает «страхового стажа», хотя рабочего имеет 25 лет. Муж работает дальнобойщиком, но сейчас тоже рядом со своей 92-летней мамой, которую нельзя оставить одну.
«Поэтому муж на шествия не ходил, но он полностью нас поддерживает. У нас семья! Вы знаете, мы ни разу не голосовали за Лукашенко. Никогда! С 1991 года мы его не выбирали! И так надеялись, что на этот раз все получится и будет все честно. На выборы пошли всей семьей, с белыми лентами. Как на праздник шли! И когда поняли, что нас обманули в очередной раз, когда узнали, что происходит и что с нашим Сашей (с Александром Францкевичем, которого задержали в Минске 13 августа 2020 года. – Прим. автора), и что с другими – это перевернуло все… До сих пор все переворачивается внутри. Так разве мы могли после этого сидеть спокойно? И Илья не мог…» – говорит мать политзаключенного Ильи Лобацевича.
В Новополоцке освобождения Ильи ждут также родная сестра Саша с мужем и его крестница Сабина.
Помочь семье политзаключенного можно:
Переводом на карту «БПС-Сбербанк»: 4639 0301 6221 7655, ALIAKSANDRA HNUTSENKA, 04/24.
Написать письмо политзаключенному можно по адресу:
Лобацевичу Илье Александровичу, ИК № 17, отряд 16, 213004 Шклов, 1-я Заводская 8.
ЗК/ИР belsat.eu
