Два месяца назад стало известно о смерти активиста из Березовки Витольда Ашурка. Политзаключенный умер в шкловской колонии при невыясненных обстоятельствах. Родственники мужчины до сих пор не получили официальных результатов судмедэкспертизы. «Белсат» пообщался с близким другом Витольда о следствии и выводах независимого эксперта, сделанных перед похоронами.
В начале июля Андрей Ашурок забрал личные вещи брата из гродненской тюрьмы и Следственного комитета в Могилеве. Одежду, часы, книги и стопку писем, которые Витольд, вероятно, не успел прочитать в шкловской колонии, куда его этапировали в начале мая.
Родные надеялись получить и дневник политзаключенного, о котором Витольд не раз писал и который цитировал в письмах на свободу. Однако дневника в вещах не нашлось. Тогда Андрей Ашурок написал заявление на его возвращение, которое посоветовал составить следователь по делу смерти Витольда. Близкий друг умершего активиста Виктор (имя изменено в целях безопасности. – Прим. belsat.eu) рассказал «Белсату», что следователь о дневнике не знал, но обещал посетить колонию и подтвердить его существование.
«Витольд мне и многим писал, что ведет дневник, где описывает бытовые условия и то, что с ним происходит. Вряд ли он напрямую писал о том, что с ним делают. Он владел словом, был начитан и образован. Думаю, те, кто знал его, поняли бы, о чем речь. Но что он писал на самом деле, неизвестно».
Проверка по делу смерти Витольда Ашурка продолжается второй месяц. Следователь, по словам Виктора, предупредил родственников, что экспертизы займут много времени. В зависимости от их результатов будет определяться, возбудят ли уголовное дело о смерти Витольда. Однако обнародуют ли данные официальных судмедэкспертов и будут ли они правдивы? Близкие сомневаются. Виктор говорит, что ночью перед похоронами в дом матери Витольда Ашурка пригласили независимого эксперта, чтобы тот осмотрел тело.
«Удалось сделать фото. Эта экспертиза также в процессе. Медик сказал, что нос точно сломан не от падения на пол, как об этом сказали родственникам в морге. Нос Витольда болтался туда-сюда. Мы приподнимали повязку, но медик решил не снимать ее. Сказал, боится, что может не замотать, так как уже были признаки разложения тканей. Это косвенно говорит о том, что он мог умереть не 21 мая, а раньше».
Виктор утверждает, что независимый специалист может высказать только предположения и личное мнение о причинах смерти Витольда. Чтобы доказать, что активиста убили, нужны результаты официальных экспертиз. Например, гистологической. Покажут ли родственникам эти документы, неизвестно. Виктор, как и другие друзья и близкие, не верит, что Витольд умер естественной смертью.
«Мы склоняемся к тому, что его убили, как бы больно это ни звучало. Убийство может быть не прямое. Пытки голодом, недостатком сна, – это убийство, уголовное преступление. Витольд был спортивного телосложения, жилистый, подтянутый, на сердце не жаловался. 25 последних лет не обращался к врачам. Даже на видео из суда видно, что он крепкий. Как и кто довел его до такого состояния?»
Виктор вспоминает монтированные фрагменты видео Следственного комитета, на котором человек шатается и падает несколько раз. Мужчина говорит, что узнал Витольда на всех записях, хотя многие из близких активиста сначала посчитали видео постановочным.
«Просто не хотелось верить в то, что с ним сделали. Но я узнаю его по форме головы и сутулости. Он очень похудевший, истощенный, кожа да кости. Представьте, как выгружали гроб в Доме прощания в Березовке, всего два человека подняли и поставили его на постамент».
Витольд был бесконфликтным, несколько раз в разговоре повторяет Виктор. В письмах к другу активист писал, что ко всем охранникам обращается на вы, чтобы не терять человечности. Из Шклова от Витольда Виктору дошло только два письма.
ДР/МВ belsat.eu