«На Окрестина почти вся камера была белорусскоязычная». Рассказ журналистки о 15 сутках ареста
Журналистку «Нового Времени» Диану Середюк задержали вместе с мужем Евгением Батурой 3 марта на выходе из церкви, где должен был пройти молебен против войны в Украине. 18 марта, через 15 суток административного ареста, Диана и Евгений вышли на свободу. О своем заключении девушка рассказала в интервью «Новому времени».
«Ну, вы же понимаете: мое дело просто написать»
В вечер задержания Диана с мужем на 10 минут зашли в Свято-Духов кафедральный собор в Минске, где как раз происходила молитва против войны. На выходе супругов остановили милиционеры и спросили о документах, а когда у молодых людей их при себе не оказалось, то предложили пройти с ними. Вместе с другими задержанными Диану с мужем отвезли в Центральный РОВД.
«Нас сразу посадили в “клетку”, а рядом с “клеткой” сидел какой-то “гражданский” милиционер, – рассказала Диана. – Мужу он сказал: я буду на вас составлять протокол за неповиновение. Какое неповиновение, возмутились мы? Не было же ничего такого! – Ну, вы же понимаете: мое дело просто написать».
Потом Диану отвели в камеру в РОВД.
«Повели меня в бетонную коробку: 4,5х5 шагов, грязного темно-серого цвета, бетонные стены, кафель на полу, холодная бетонная скамья. Помещение это находится возле туалета, вентиляция работает, и поэтому все запахи циркулируют по этой коробке. Там сидела одна женщина без определенного места жительства, с которой мы потом на Окрестина оказались. Привели также одну девушку 18-летнюю. <…>. Потом женщину асоциального вида забрали, и мы с 18-летней девушкой были вдвоем в бетонной коробке. Спали на бетонной скамейке. Сна почти не было. Утром нас увезли – восемь человек: мы вдвоем, Женя, остальные мужчины. Когда выводили, нас называли “контрольными”, а “неполитическими – “бичами”, – рассказала журналистка.
«Я спала на самом классном месте – под нарами на полу»
В суд Центрального района задержанных везли, приковав друг к другу наручниками. Судили по скайпу, дали 15 суток. Из суда отвезли в ЦИП на Окрестина. Свою камеру Диана описала так:
«Камера веселая: с желтыми стенами, там ко мне было уже 11 человек на два места (площадь всей камеры примерно 9 “квадратов”), я двенадцатая. Две бездомные женщины (включая ту, с которой я была в “клетке”). Кстати, со знаменитой Аллой Ильничной, о которой рассказывала Ольга Хиженкова, мы позже тоже сидели. <…>. Я знала, что я это переживу, ничего смертельного здесь нет. Волновалась только, чтобы не били, так как и на Окрестина, и позже в Могилеве мужчин избивали – “неполитических”, насколько я понимаю. Было слышно крики, с ними по-быдляцки обходились».
Описывая условия на Окрестина, Диана говорит рассказывает о том же, из-за чего в течение последних почти двух лет прошли сотни задержанных.
«В душ нас не водили, передач в ЦИПе не было, но была горячая вода и можно было хоть как-то из бутылок мыться. Как сокровище у нас была зубная паста, оставшаяся от кого-то из “неполитических”. Зубы чистили при помощи защитных масок. Их же можно было использовать в качестве мочалок, резинок для волос, губок для мытья посуды, вместо шнурков, в качестве фиксаторов для дверей в туалете… Плюс еще мы могли убираться.
Спали отчасти на полу. Нары там с железными решетками, на них невозможно даже сидеть, не то что лежать. Девушки, которые спали на них, потом все в синяках были. А я спала на самом классном месте – под нарами на полу».
Милиционеры отвечали по-белорусски
12 марта Диану перевели в Могилев.
«В могилевскую тюрьму нас перевозили в автозаках (кстати, первый раз ехала в автозаке). Привезли – сразу в наручники, “лицом к стене”, ругались матом. Повели на досмотр. На Окрестина досмотр с раздеванием был только один раз. А в Могилеве это три раза в день”, – рассказала журналистка. – Там нас каждый день переводили в новую камеру – чтобы не привыкали, чтобы не было комфортно. Могилевская тюрьма очень грязная, там все старое, очень холодно, мы сильно мерзли. Конечно, никаких постелей, ничего такого нам не давали, но, с другой стороны, и слава Богу, потому что неизвестно что водится в тех матрасах. Не было горячей воды, поэтому умыться даже из бутылки было трудно».
И на Окрестина, и в Могилеве Диане Середюк попались хорошие сокамерницы.
«У нас камера на Окрестина была почти вся белорусскоязычная, так и милиционеры стали нам по-белорусски отвечать, хотя это вроде с их стороны стеб, но все же. Мы им говорили: Мы надеемся, вы же нам дадите туалетную бумагу? Надейтесь, отвечали. Женщине-россиянке, которую задержали на вокзале за листовки, милиционер так и сказал: “За листовки!”(смеется). Поэтому процессы идут, как бы то ни было. Нас – большинство, ведь кого ни задержи – все “наши”. Это придает какой-то надежды», – отмечает журналистка.
ГГ/ММ, belsat.eu
