Угрожали изнасиловать дубинкой, повесить на дереве, становились на голову и втаптывали в асфальт. «Это личная месть»
32-летний минчанин Артем Анищук отбывает наказание в Могилевской исправительной колонии № 15. Его приговорили к двум годам заключения за повреждение автомобиля жены милиционера. В начале июня Артем заявил, что его пытают. Чтобы это остановить, минчанин проглотил металлические предметы. Через неделю после заявления о пытках к Артему не пустили адвоката, а врач колонии говорит, что у заключенного все хорошо. «Белсат» пообщался с женой политического узника Ольгой. Женщина не верит успокаиваниям со стороны администрации колонии и очень боится за мужа.
Так пытали, что у них электрошокеры разрядились
Артема Анищука задержали вместе с компанией еще четверых минчан в ночь на 29 сентября 2020 года после того, как они повредили автомобиль жены заместителя начальника отдела организации оперативно-режимной работы в исправительной колонии, ЛТП Департамента исполнения наказания МВД Александра Гейца. Мужчины прокололи шины, залили монтажной пеной дверные проемы автомобиля, нанесли полоски красной краской.
Задерживали минчан жестко, с участием вооруженных сотрудников ГУБОПиК и СОБР.
– Артему выкручивали суставы, угрожали изнасиловать дубинкой, повесить на дереве, били электрошокером – в область паха, повсюду. Так пытали, что у них электрошокеры разрядились, – рассказывает о задержании Ольга, жена Артема. – Артем позже рассказал, что ему становились на голову и втаптывали в асфальт, рассекли бровь.
Заявление об избиении Анищука тогда писать не стал: надеялся, что, если не афишировать, это поможет смягчить приговор.
Артем в тот вечер должен был быть на работе: мужчина работал в группе оперативного реагирования в метрополитене, учил работников делать проверки на станциях. Но с работы позвонили его сестре и сказали, что он не вышел. Телефон Артема был недоступен.
– Я стала звонить во все больницы, на горячие линии МВД, нигде не могла его найти, – вспоминает Ольга.
Неизвестные назвались жэсовцами и ломали дверь топором
После тщетных попыток узнать, где муж, женщина написала заявление об его пропаже.
– Только после этого мне позвонил сотрудник Следственного комитета и сообщил, что Артема задержали и подозревают в уголовном преступлении, – рассказывает минчанка. – Я тогда пошла домой с работы раньше, как только пришла, позвонила в милицию, так как меня предупредили, что по моему заявлению еще должны ко мне домой прийти. И буквально через пять минут кто-то стал стучаться в дверь. Говорили, чтобы открывала, что они из ЖЭСа. Показали какое-то удостоверение, но я в нем ничего не успела рассмотреть. Я видела троих людей в масках, в кепках, которые выглядели как тихари, и понимала, что это не жэсовцы.
Ольга сказала незваным гостям, что скоро должна приехать милиция, и тогда она откроет. «Жэсовцы» не стали ждать и начали выбивать двери.
– Один из них пошел за топором, и они стали мне ломать дверь, – вспоминает Ольга. – Я звонила знакомым, друзьям, всем, кому могла, они звонили в милицию, вызвали на мой адрес, сама еще раз звонила в милицию.
Когда приехала милиция, дверь уже выломали. В квартиру забежали сотрудники в шлемах, с автоматами.
– Со мной никто не разговаривал, обзывали с…кой, ничего не объясняли, только показали постановление на обыск, – говорит женщина. – Привели свидетелей-местных алкоголиков. Около часа все обыскивали, забрали телефоны. На вопросы, кто мне сейчас поставит дверь, ответили, что нужно было открывать сразу.
«Я чувствовала, что что-то не то происходит»
Артем Анищук провел два месяца в СИЗО на Володарке, потом его перевели в следственную тюрьму в Жодино. Пока мужчина был на Володарке, его уволили. По словам Ольги, в СИЗО к мужу приходил начальник и дал подписать заявление на увольнение. Женщина недоумевает, как он мог так просто попасть к Артему, если даже родным не давали свидания.
В конце ноября Артема перевели в следственную тюрьму в Жодино, где он пробыл пять месяцев.
– В СИЗО бывало по-разному, и в Жодино условия были хуже, чем на Володарке, – говорит Ольга. – Но нигде не было такого, как сейчас в колонии, что нет писем, не пускают адвоката. О пытках, избиениях и речи не было. Семь месяцев человек сидел в изоляторах, и все было спокойно, никто к нему не имел претензий. А в колонии сразу повесили восемь нарушений. Это не поддается никакому логическому объяснению.
3 февраля суд Минского района наказал Артема Онищука двумя годами колонии в условиях общего режима по ч. 2 ст. 339 Уголовного кодекса («Хулиганство»). В колонию мужчину этапировали 17 апреля.
Накануне, 13 апреля, Ольге дали свидание с мужем:
– Мы тогда договорились, что если после этапа от Артема не будет никаких новостей, то я отправлю к нему адвоката. И действительно долго не было писем. Я чувствовала, что что-то не то происходит, интуитивно понимала.
В колонии предложили на выбор дополнительную уголовную статью
Адвокат пытался попасть к Онищуку четыре раза – его не пускали. Тогда Ольга сама поехала в Могилев вместе с защитником.
Начальник колонии якобы не мог пустить адвоката к Артему, так как заключенный не писал соответствующего заявления. Поскольку у Ольги была доверенность от мужа на право подписи документов от его имени, она сама написала тогда заявление начальнику о допуске адвоката:
– Ответ был – нет. Спрашиваю, почему нет. Просто нет. Но мне все понятно, не пускали, потому что пытали – и морально, и физически.
Адвокат сумел попасть к политическому заключенному 8 июня. Тогда Артем заявил, что ему мешали написать заявление, забирали бумагу, ручки, личные вещи, из денежных средств позволяли распоряжаться только 29 рублями, заставляли под диктовку писать родственникам письма, что все якобы хорошо, угрожали расправой с семьей. Предложили выбрать себе дополнительную статью – нападение на сотрудника колонии или нарушение режима. Артем, по словам Ольги «выбрал» нарушение режима, ст. 411 Уголовного кодекса, которая предусматривает еще до года заключения в дополнение к сроку за хулиганство.
– Я не могла поверить, что это может быть. Какое нарушение режима, если он и на зоне еще не был, в карантине только! Да и он сам по себе скромный, никому не хамит, не ругается, – говорит Ольга. – А следователь мне объяснил: оказывается, Артем дважды отказался убираться. Но разве за это должна быть уголовная статья?
«Я боюсь того, что может случиться с моим мужем в колонии»
Чтобы остановить издевательства, мужчина проглотил металлические предметы. Генеральная прокуратура потом заявила: «Во время личного разговора с прокурорским работником Артем Анищук не высказывал жалоб на состояние здоровья. На вопрос о причинах проглатывания инородного предмета пояснил, что просто хотел попасть в медицинскую часть».
Ольга Анищук не знает, когда точно ее муж проглотил металлические предметы, но считает, что это было в конце мая: с 16 по 26 мая он был в ШИЗО, а перед тем писал письмо, что «у него все хорошо, его не сломали».
– Через неделю после того письма – опять письмо, в котором он просит, чтобы я ничего не публиковала, не оглашала, – говорит Ольга. – Но я знаю, как пишет мой муж. Это не его слова, это он писал под диктовку.
Артем жаловался адвокату на проблемы со здоровьем.
– Из прокуратуры пришла отписка, что это неправда, что у него все хорошо, но я не верю, – говорит жена узника. — Как минимум я знаю, что у него проблема с зубами, какая-то аллергия началась. Но, думаю, там и более серьезные проблемы. В письме он просил узнать, что такое инсулинорезистентность.
В каком состоянии Артем после того, как проглотил металлические предметы, Ольга не знает. Мужчину тогда возили на томографию, но якобы ничего серьезного не обнаружили.
– Но муж никогда не жалуется, поэтому я боюсь, что все может быть плохо, – говорит женщина. – Я боюсь того, что может случиться. На фоне всех этих новостей.
«Я горжусь, что муж не остался в стороне»
Ольга уверена, что все, что сейчас происходит с Артемом, – это личная месть Александра Гейца, мужа хозяйки поврежденного автомобиля, который дружит с начальником колонии № 15.
– Гейц получил выплату через страховку, мы оплатили три тысячи моральной компенсации и еще тысячу за колеса, – говорит Ольга. – Я не понимаю, почему он никак не успокоится.
По словам Ольги, Артем пошел на этот поступок, повредил машину, так как хотел выразить свою позицию, свой протест против ситуации, что нельзя так относиться к людям, как это делают власти, пытать их:
– Возможно, это и не совсем правильно, но я не осуждаю его, это его выбор, его решение. Я горжусь, что он не остался в стороне, не стал отсиживаться, ждать, пока другие сделают. Он был на хорошей должности, но не мог спокойно смотреть, как над людьми издеваются, убивают их. Мы были слишком шокированы тем, что увидели 9-11 августа. Мы не понимали, зачем было так бить мирных людей и почему люди не могли выйти и сказать свое мнение, сказать: «Вы нам солгали». А нам тогда солгали, и если бы не эта ложь, то не было бы всего этого.
Артема лишили свиданий до 21 августа. 15 июня к нему снова не пустили адвоката, хотя и было разрешение от следователя. Снова работники колонии сослались на то, что Артем не писал ходатайство об свидании с защитником.
– Но дело в том, что неделю назад, когда адвокат был у Артема, они договорились о встрече через неделю. Из чего я делаю вывод, что мужу снова мешают, – говорит Ольга.
Какие металлические предметы проглотил политический заключенный – врачебная тайна
15 июня Ольга ездила в Могилев вместе с адвокатом, хотела узнать о состоянии здоровья мужа, требовала, чтобы вызвали доктора колонии.
– Я простояла полтора часа на жаре, у меня поднялась температура. Никто так и не вышел, – рассказывает Ольга. – Потом появилась одна из сотрудниц и сказала, что я должна написать письменное заявление. Я решила написать жалобу в книге замечаний и предложений, только тогда ко мне вышел замначальника и позвал доктора. Мне так и не сказали, какие металлические предметы проглотил Артем, сославшись на врачебную тайну, но заявили, что Артем ни на что не жалуется и у него все хорошо. Но я этому не верю. Мы поехали с адвокатом в прокуратуру и снова написали жалобу.
Напишите Артему письмо
20 июня у Артема день рождения, ему исполнится 33 года. Ольга очень просит поддержать мужа письмами:
– Я бы хотела, чтобы в свой день рождения Артем чувствовал поддержку людей, чтобы ему писали, рассказывали, что происходит в мире. Ведь он в вакууме, у него нет там никаких новостей. Я пыталась подписать его на газеты, журналы, но мне возвращали чеки: мол, он сам должен подписываться. Поэтому единственное, что там помогает, – это письма.
Ольга считает, что сейчас всем белорусам, чтобы добиться освобождения политических заключенных и изменения ситуации, нужно объединяться, не стоять в стороне:
– И прежде всего надо думать о тех, кто сейчас в тюрьмах, им нужна поддержка, их семьям. Ведь мы сидим вместе с ними, мы переживаем все то же, и нам тоже совсем несладко. Мы знаем, что там может быть. Нам нужно держаться и не опускать рук, мы все сможем. Ради них. У меня тоже бывает, что, кажется, все. Но, когда я вспоминаю, что там за нашу свободу сидят люди, у меня появляются силы бороться.
Написать Артему Анищуку можно по адресу: Исправительная колония № 15, Славгородское шоссе, д. 183, 213105, п/о Вейно, г. Могилев.
Анна Гончар/АА, belsat.eu
