Национальный банк заявил, что «экономика быстро восстанавливается, деловая активность растет», и решил вернуться к вопросу о переходе к таргетированию инфляции. Мы разобрались, есть ли повод для оптимизма, своевременное ли это решение, а также как оно может повлиять на уровень инфляции.
Нацбанк хочет контролировать инфляцию
«В рамках реализации мер по переходу в среднесрочной перспективе на режим таргетирования инфляции с 3 января 2024 года возобновляется проведение операций по регулированию ликвидности банков», – сообщает Нацбанк.
То есть Нацбанк говорит, что хотел бы в будущем таргетировать инфляцию.
«Режим таргетирования инфляции – это когда Национальный банк прогнозирует среднегодовой рост цен в течение не одного года, а нескольких лет», – говорит старший научный сотрудник BEROC Анастасия Лузгина.
Однако пока в Беларуси о таргетировании речи не идет, это только планы, подчеркивает эксперт.
«Но в рамках этого процесса перехода к таргетированию предусмотрено возвращение к проведению операций по регулированию ликвидности банков. Это означает, что коммерческие банки могут обращаться в Национальный банк за получением краткосрочных кредитов (кредитов овернайт). Банки могут также положить деньги на депозит в Центробанк, если их слишком много. Это значит, что при использовании данного инструмента им не нужно будет разрешение Нацбанка. У них постоянно будет такая возможность получать краткосрочные ресурсы», – рассказывает Лузгина.
Эти операции – нормальный рыночный инструмент. В августе 2020 года Нацбанк перестал давать деньги по этой процедуре и таким образом ограничил доступ банков к ресурсам. Деньги можно было взять только на аукционах, но это означало, что Нацбанк имел возможность в каждом конкретном случае контролировать точный объем кредитов, предоставляемых банкам.
Кредитов и так слишком много
Теперь банкам будет проще получить деньги и, соответственно, они смогут более свободно чувствовать себя при выдаче кредитов. Проблема в том, что нынешнее возвращение к нормальности происходит на фоне и так сильного роста кредитования.
«Это можно видеть по тому, как росли кредиты в этом году. Например, кредиты для юридических лиц с начала года по 1 декабря увеличились более чем на 13%, а для физических лиц и того больше – на 16,5%. В частности, потребительские кредиты выросли более чем на 30%. Бум потребительского кредитования вместе с ускоренным ростом зарплат стимулирует потребление на внутреннем рынке. И если производство не успевает за спросом, то это выливается в рост импорта с усилением напряженности на валютном рынке и последующее увеличение цен. А если цены регулируются, то это превращается в инфляционный навес, который может проявиться в будущем», – подчеркивает Анастасия Лузгина.
На этом фоне оптимизм Нацбанка об улучшении ситуации в экономике выглядит сомнительно.
«Вроде бы все хорошо, если оценивать общие макропоказатели ВВП, потребление, растущие зарплаты. Инфляция сейчас ускорилась, но все равно сохраняется в рамках прогнозных значений», – говорит эксперт.
Однако этот рост произошел за счет эффекта низкой базы, так как в 2022 году ВВП снизился на 4,7%, а также за счет мягкой экономической политики. То есть зарплаты быстро росли в реальном выражении, а кредиты становились доступнее.
«Но экономика без структурных преобразований постоянно быстрыми темпами расти не может за счет дешевых ресурсов. Здесь возникают риски того, что, если эта политика будет продолжена, мы не сможем избежать ускорения роста цен», – продолжает Лузгина.
Теперь к этому добавляется решение Нацбанка вернуться к постоянно доступным операциям регулирования ликвидности банков, что свидетельствует о сохранении мягкой монетарной политики.
Дедолларизация продолжится
Также Нацбанк поделился планами по дедолларизации. «В целях закрепления процессов девалютизации экономики с 1 января 2024 года. Норматив отчислений банков и небанковских кредитно-финансовых организаций в фонд обязательных резервов от привлеченных средств в иностранной валюте повышен на 2 процентных пункта и установлен на уровне 18%», – пишет Нацбанк.
«Это также в определенной степени связано с первой мерой, которую сделал Национальный банк. У Беларуси есть фонд обязательных резервов, как, наверное, у любого центрального банка в мире. Фонд обязательных резервов изначально имел страховую функцию. То есть, если коммерческий банк привлекает депозиты, то какой-то определенный процент он отчисляет в этот фонд обязательных резервов Центрального банка», – рассказывает Анастасия Лузгина.
Это сделано на тот случай, если какой-то коммерческий банк не сможет рассчитываться по своим обязательствам.
«Со временем развития деятельности центральных банков этот фонд стал больше играть не страховую функцию, а регуляторную, потому что Центральный банк может устанавливать различные проценты отчислений по депозитам: может установить 4%, а может 20%. Если отчисления 4%, то у коммерческого банка остается 96% привлеченных денег, с которыми он может работать и на которых может зарабатывать. Если же он 20% отчисляет в фонд, то на руках остается 80%, тогда как проценты по депозитам нужно платить в любом случае», – продолжает Анастасия Лузгина.
Если отчисления больше, это стимулирует банки либо снижать ставки по депозитам, либо повышать их по кредитам, чтобы не получить убытков. Поскольку Нацбанк повышает отчисления только в иностранной валюте, то это дает сигнал банкам, чтобы они работали больше с беларусскими рублями. В результате более низкие ставки или уменьшают желание населения открывать валютные депозиты, или у предприятий – брать более дорогие кредиты в иностранной валюте, считает Анастасия Лузгина.
Арсен Руденко / Авер belsat.eu
