Почему Переходный кабинет не избирали и готов ли он к «окну возможностей»? Что говорил Щигельский
Беларусам нужна «Книга», «посполитое рушение» и двоевластие, чтобы сменить власть.
В Варшавском Музее свободной Беларуси 13 августа дал пресс-конференцию политический представитель движения «Супраціў» Дмитрий Щигельский. С ним также планировала быть представительница «Киберпартизан» Юлианна Шеметовец, но она, как сказал Щигельский, в последний момент заболела, поэтому он отвечал и за нее – «Киберпартизаны» входят в движение «Супраціў». Они оба были на конференции «Новая Беларусь» в Вильнюсе 8-9 августа: Щигельский на политической дискуссии в первый день, Шеметовец – на «айтишной» во второй. Сейчас Щигельский рассказал и о своей деятельности, и о результатах конференции.
Движение «Супраціў» сейчас в плохом состоянии, на «Киберпартизан» не дают денег. Щигельский объясняет: значительная часть людей уехала в Украину, а группы людей в Беларуси приходится просто сдерживать, потому что проведение акций в Беларуси сейчас «суицидально», а режима не изменят. «Супраціў» и «Киберпартизаны» не вошли в переходный кабинет при Светлане Тихановской, но вошли в коалицию, которая поддержала этот кабинет. Щигельский также сетовал: беларусы могут получить внешнее спонсирование от различных фондов на культуру или поддержку политических заключенных, зоозащиту или защиту прав ЛГБТ-сообщества, но не дают средств «на политику», на борьбу с главной проблемой – режимом Александра Лукашенко. За два года Щигельскому не удалось «выбить» финансирование даже на «Киберпартизан», не говоря уже о «Супраціве». То есть, «когда течет кран, все бегают с тряпками, а не дают возможности закрутить кран». А «Киберпартизаны» вынуждены работать на своих работах по 8-10 часов, приходить домой и работать еще по 3-4 часа над хакерством – и так тянется годами. И сейчас много сил хакеров уходит на помощь Украине.
Стратегия для смены власти должна иметь три составляющие: структура в Беларуси, воины в Украине и «посполитое рушение» в других странах. Так, говорит Щигельский, видит стратегию «Супраціў». Структура в Беларуси должна быть вертикальной, состоять из подготовленных людей, которые будут знать, «что брать и куда бежать» в случае последующего политического кризиса (не обязательно электоральной кампании), быть «наконечником копья». Нужны и те люди, которые сейчас воюют в Украине – несколько тысяч воинов сами по себе не решат «вопрос Лукашенко» при равнодушии остальных беларусов, но могут стать «последней соломинкой, которая ломает позвоночник верблюду», если восстанут остальные. И должно быть «посполитое рушение» в эмиграции, подготовка резерва за рубежом. На это нужно «нарастить» политическое представительство – им должен стать Переходный кабинет при Тихановской.
Главный враг – не Лукашенко, а российский империализм. Щигельский перечисляет: Владимир Путин, Москва, Российская империя, российский имперский фашизм и те россияне, которые разделяют имперский менталитет – это главные угрозы, а Лукашенко он называет «мелким путинским холуем». После конференции «Новая Беларусь» немногие обратили внимание на четыре итоговых документа, согласованных оргкомитетом: там в том числе декларировалось первой целью «освобождение Беларуси от присутствия на ее территории войск иностранного государства – Российской Федерации», среди последующих целей – «ликвидация экономической, энергетической, культурной и других зависимостей Беларуси от России», отдельная декларация была о поддержке Украины.
Беларусам нужна своя большая идея – национальная «Книга». Он приводит пример еврейской Библии («Танах») – евреи жили без Родины две тысячи лет, но не исчезли как народ. Это не должно быть именно печатной книгой – но должно быть что-то, что объединяет людей в нацию. Беларусы в эмиграции легко ассимилируются, в Соединенных Штатах за несколько лет «становятся американцами» и перестают интересоваться беларусской деятельностью. А уезжает сейчас активная и образованная часть общества, Беларусь теряет «человеческий капитал» – даже если они не вернутся, важно, чтобы они создали диаспору, ведь это важный инструмент продвижения национальных интересов. Для этого нужны и такие места, как Музей свободной Беларуси в Варшаве – как салоны перед Французской революцией, где мыслители и политики обсуждали ситуацию друг с другом, вели дебаты и потихоньку создавали «Книгу» своей революции.
Если просто завтра откроется «окно возможностей», демократические силы не будут готовы. Степень готовности к открытию «окна возможностей» выросла с появлением переходного кабинета, говорит Щигельский. Но по-настоящему готовы будут тогда, когда «у каждого будет лежать пакет, который вскрыл – и знаешь, куда бежать, что хватать и что говорить», в том пакете должны быть и надлежащие визы, и деньги. У разных сил уже есть понимание, что такой пакет должен быть, есть «большой шаг вперед по сравнению с тем, что было еще два-три месяца назад».
Всем нужно делать работу над ошибками – лучше всего, чтобы для демократических сил ее сделали аналитики. Щигельский признает свои ошибки: что с начала 2020 года занимал слишком резкую и недостаточно гибкую позицию, что не поехал в Вильнюс к Офису Тихановской (хотя ему сказали не приезжать еще 13 августа 2020 года), что не был достаточно настойчивым в некоторых аспектах, как в поиске финансирования или запуске политического крыла движения «Супраціў»… Но следовало бы, чтобы аналитики (как Павел Усов, Андрей Егоров и Артем Шрайбман) собрались на конференции и разобрали ошибки всего демократического движения, устроили по крайней мере частично публичный «разбор полетов» и «порку». Критика нужна, потому что «не всегда за собой все увидишь».
Объединяться нужно, потому что каждая отдельная политическая структура сейчас не имеет достаточно ресурсов и поддержки, чтобы изменить ситуацию в стране. Щигельский упомянул, как в сентябре 2020 года встречался с Вадимом Прокопьевым и предлагал «собрать всю старую и новую оппозицию на турбазу и закрыть их там недели на две» – пока не начнут разговаривать друг с другом и не придут к общей стратегии. Поэтому хорошо, что хотя бы сейчас прошла конференция «Новая Беларусь». Многие части оппозиции «сидят в своем окопе», но личные разговоры сильно помогают снять многие вопросы гораздо эффективнее переписки или видеоконференции.
Кабинет Тихановской назначили, а не выбрали, потому что нет механизма для выборов – но над ним уже работают. Выборы – хорошая идея, говорит Щигельский, но нет системы для голосования, невозможно определить «вес» политических сил. На «айтишной» секции конференции «Новая Беларусь» обсуждали проект «Электронная Беларусь» от создателей платформы «Голас». Через него может быть возможна организация выборов в Координационный совет, который бы утвердил кандидатуры в Переходный кабинет. Если получится, то можно будет создать протопарламент, в котором политические силы получат вес, соответствующий своей популярности у беларусов, а не приглашаться одной политической силой. Ждать создания системы в лучшем случае 6-8 месяцев – решение с назначением не идеальное, но остальные еще хуже. В принципе такой представительный орган важен, чтобы «создать структуру двоевластия» и перехватить власть. Это стоило делать еще в августе 2020 года, это предлагал тогда Владимир Мацкевич, но раз сразу так не получилось, после 24 февраля не начали – надо делать сейчас.
Главная проблема альтернативных выборов – верификация голосов. Система «Электронная Беларусь» может быть похожей на украинскую программу «Дія», может содержать электронный паспорт, водительские права, систему оплаты налогов… Вопрос в том, насколько эта система будет интересна беларусам, насколько к ней будет доверие и будет ли она безопасной. Для того, чтобы использовать систему в выборах, нужно придумать, как проверить, что «1 человек = 1 голос». Для этого не подойдет регистрация по номеру телефона, ведь можно насоздавать миллион виртуальных сим-карточек («Киберпартизаны» могут создать миллион симок и проголосовать за Щигельского – но это не значит, что его поддержит миллион человек), Google-аккаунты или Facebook-аккаунты тем более не подходят. На ручную верификацию человека может уходить 10 минут, а может час – это значит, на миллион избирателей потребуется что-то около 500 тысяч человеко-часов проверки. Работа над идеей началась еще до конференции, несколько вариантов уже придумали. В создании проекта «Киберпартизаны» не участвуют напрямую, потому что не имеют нужных компетенций, но предлагали помощь в тестировании проекта (могут попытаться взломать систему) и могут предоставить свои базы данных для верификации пользователей (к тому же добытая хакерами база паспортных данных беларусов есть и у властей).
Признанные политзаключенными – это лишь часть тех, кто сидит по политическим статьям. По оценке Щигельского, сейчас в неволе по политическим причинам не менее пяти тысяч человек. В это число он включает и тех, кто «отмахнулся от милиционера», и тех, у кого еще как-либо «нервы не выдержали» – таких правозащитники обычно не зачисляют в политзаключенные. Он привел в пример дело о «государственном перевороте», в котором фигурирует и сам. Один из заключенных фигурантов, Юрий Зенкович, так и не включен в список политзаключенных. Щигельский спрашивает: «А за что он сидит, не за политику?». Таких случаев тысячи, говорит он, поэтому выходит, что «есть политзаключенные первого сорта и второго сорта», что неправильно. Само дело о «заговоре» ему трудно комментировать: мол, никто не знает, куда это дело клонится, кроме Александра Лукашенко. В деле есть какие-то фамилии, которые он не слышал, какой-то незнакомый ему «глава заговора«, ему самому закидывают какую-то связь с Израилем, где он никогда не был… процесс стал «невероятно странным», говорит Щигельский.
Алесь Новоборский / Герон belsat.eu
