Война на Донбассе длилась восемь лет, но после зимы 2015-го конфликт заморозился до уровня локальных боев. Если так же будет с нынешней полномасштабной войной в Украине, чего ждать Беларуси?
Карта боевых действий в Украине почти не меняется уже несколько месяцев: бои продолжаются, люди гибнут, но с обеих сторон успехи довольно локальные. В августе – сентябре ожидается попытка Украины отвоевать Херсощину. Может случиться так, что попытка не будет успешной.
Спросили политолога Павла Усова и директора института «Политическая сфера» Андрея Казакевича, что ждет Беларусь, если в ближайшие годы конфликт не прекратится.
Все зависит от результатов войны?
Судьба Беларуси сейчас связана с Украиной и Россией, убежден Усов: если конфликт не замораживается, а Россия капитулирует, это автоматически приведет к уходу Александра Лукашенко. Но сегодня рано говорить, что война закончится скоро и завершится поражением России. Затягивание же войны негативно скажется и на России, и на Украине, и на Беларуси. Для Беларуси это будет означать «единое тоталитарное пространство с Россией». Поэтому Усов призывает делать все возможное, чтобы Украина победила, даже если кажется, что беларусские полки в составе Вооруженных Сил Украины – это капля в море.
Но Москва – тактический фактор, тогда как настроение беларусского общества – стратегический, считает Казакевич. Судьба Беларуси зависит не от того, что непосредственно происходит на фронтах в Украине, а от того, как это отразится на политической ситуации в России и на отношении белорусов к власти, на политической и экономической напряженности в нашей стране. Фактор Кремля будет определять ситуацию в кратко- и среднесрочной перспективе. Настроения в Беларуси же решающие в том, сохранится ли беларусское государство и возможны ли демократические изменения.
Усов: Если война затянется, ожидайте изоляцию и террор
Тенденции будут только негативные, убежден Усов: расширение контроля и переход к тоталитарному режиму, уничтожение любой альтернативы, независимых медиа. Лукашенко не имеет никакой возможности восстановить легитимность или внутреннюю поддержку, поэтому будет опираться исключительно на террор.
Война в Украине не будет иметь серьезного влияния на саму политическую систему. Если Лукашенко захочет остаться на посту президента, то останется, а не захочет – изменит конфигурацию «пирамиды власти». Но совсем уходить Лукашенко не собирается, ему важно сохранить и персональную власть, и власть своего клана.
В условиях изоляции экономика Беларуси переориентируется на военные условия. Если у соседей продолжится война, а Россия продолжит использовать Беларусь как плацдарм для атак, то Беларусь останется в изоляции, тогда надеяться на позитивные изменения не приходится. Экономическая, политическая и социальная системы будут «на рельсах военной мобилизации» и под расширенным контролем, а система будет деградировать.
Беларусь может стать почти как «ДНР» или «ПМР», предостерегает Усов. Затягивание войны для России будет фактически провалом и будет требовать мобилизации дополнительных ресурсов, поэтому нужно будет показать победу – возможно, за счет Беларуси. Россия может использовать для этого «союзное государство», углубив интеграцию до уровня некоего «нового СССР». Беларусь могут вынудить признать те же «ДНР» и «ЛНР», а то и «защитить союзников» от Украины.
Казакевич: Можно выстроить несколько сценариев, включая сценарий нормализации
Консолидировать свою власть Лукашенко будет очень сложно, прогнозирует Казакевич. Некоторые социологические опросы показывают «тренд на консолидацию», но существуют все основания очень осторожно относиться к таким сведениям. Где-то с осени 2021 года открытое декларирование своих публичных позиций стало распространенным основанием для увольнений и других проблем, поэтому трудно ожидать от респондентов искренности при ответе на политические вопросы. Институциональных оснований для роста лояльности нет, рассуждения о том, что происходит «консолидация во время» или в результате «внешней угрозы» пока ни одним исследованием не были проверены. А мы еще только в начале нового экономического кризиса – углубление кризиса, скорее всего, приведет к ухудшению отношения беларусов к власти.
Изменения в режиме Лукашенко будут связаны не столько с внутриполитической динамикой, сколько с политической ситуацией в России. Если от затягивания войны Россия будет больше «закрываться», становиться еще менее демократической, то власти Беларуси естественно будут поощряться к тому, чтобы «закручивались гайки» и в Беларуси, чтобы не было соблазна «повернуть на Запад» и чтобы не активизировались антивоенные силы.
Усталость от войны может привести к желанию нормализовать отношения с Западом в российских элитах. В России могут захотеть какой-то деэскалации, уступок, выхода из кризиса. Тогда и в Беларуси измениться динамика и возникнет необходимость нормализовать отношения с ЕС и США: могут освободить политических заключенных, расширять пространство деятельности общественных организаций и так далее. Может сложиться так, что в новой ситуации даже Лукашенко будет рассматриваться как препятствие для стабилизации и нормализации, и это приведет к быстрой смене режима. Нельзя исключать и то, что затянувшаяся война приведет к глубокому кризису и смене власти в России. В таком случае изменения в Беларуси наступят автоматически, как это почти всегда происходило в колониях при распаде империй.
Путин может решить «забрать Беларусь», но сумеет ли реализовать это? Это не так просто, рассуждает Казакевич: отстранить Лукашенко, поставить кого-то другого – ясно, какие это несет риски Кремлю. В условиях социальной напряженности и экономического кризиса такие перестановки могут привести к новому глубокому кризису. России придется постоянно инвестировать время и ресурсы на поддержание стабильности. Попытка заставить Лукашенко формально отказаться от независимости также порождает множество новых проблем. Власти Беларуси не признаются легитимными значительной частью мира. Западные страны могут легко признать такие действия оккупацией, а России придется «брать на баланс» многие экономические проблемы Беларуси в дополнение к своим, возможно, получить новые санкции. При этом все санкции против России автоматически распространятся и на Беларусь.
Усов: Системного сопротивления не будет, разве что спонтанные локальные протесты
Ни у общества, ни у политической оппозиции уже нет ресурсов для политической борьбы, считает Усов. Если война затянется, бороться с консолидированным тоталитарным путинско-лукашенковским режимом будет труднее. Индивидуальная борьба «партизан» и «индивидуально-бытовое сопротивление» будут продолжаться, но вряд ли будет системное сопротивление, тем более вооруженное.
В условиях мобилизации и расширения террора станет еще меньше гражданской инициативы. Это будет означать и дальнейший выезд людей, и снижение активности в бизнесе, и дальнейшее ухудшение качества образования и медицины (нехватка врачей и учителей уже ощущается), и падение уровня услуг. Отсутствие перспектив будет очевидно.
Чем дольше ситуация будет оставаться такой, тем большим будет ощущение разочарования и бессилия. От оппозиции многие ждут какой-то волшебной стратегии, которая позволит мгновенно изменить ситуацию, но такой стратегии нет. Можно написать любую стратегию, но реализовывать ее придется беларусам в Беларуси. Но сейчас у оппозиционных структур нет видения, как двигаться дальше. Конференция «Новая Беларусь» может создать условия для нового этапа деятельности оппозиции, а может и«похоронить ее как политический субъект».
Гражданская война вроде латиноамериканских или всеобщая забастовка маловероятны. В Беларуси что бытовой, что «цивилизационный» уровень вовсе не тот, который был в странах, где начинались гражданские войны и вооруженные восстания против тирании, да и контроль индивидов гораздо сильнее. Общенациональная забастовка могла бы изменить ситуацию, но для этого нужны структуры и солидарность, которых сейчас нет. Могут быть, разве что, локальные спонтанные протесты, когда людям будет настолько тяжело жить на зарплату, что не будет за что платить за квартиру или покупать еду – даже в советское время были такие протесты.
Казакевіч: Будет повод – будет протест
Динамика протеста зависит не от эмоций, а от оснований, объясняет Казакевич. Не столько от того, устали ли люди и перессорятся ли политики, а больше от того, что принуждает к протесту. Устанут одни, появятся другие – кто, например, будет испытывать фрустрацию от снижения уровня жизни и обвинять в этом власть. Затягивание войны, экономические проблемы, военные угрозы, изоляция от соседних стран (сложности в ведении бизнеса, выезда на работу, коммуникации с родственниками и так далее) – факторы для сохранения протестных настроений. Давление и репрессии будут только поддерживать оппозиционные настроения активной части общества. Тем не менее от протестных настроений к действиям – большая политическая дистанция, особенно в условиях репрессивного давления.
Протесты последних лет были спонтанные. И в 2017 году, и в 2020-м протесты не были сильно связаны со структурами гражданского общества или политической оппозицией, возникали по другим каналам коммуникации. Протесты были, потому что было недовольство, повод и ситуация. Будет ли такое стечение обстоятельств в ближайшие годы, мы можем только догадываться.
Способствовать предотвращению протестов может эффективная государственная пропаганда. Но в Беларуси она, как кажется, пока не может выйти на широкую аудиторию и работает для сторонников власти.
Оснований к катастрофическим сценариям нет. Гражданская война или миграция миллионов беларусов маловероятны, даже если война в Украине затянется. Гражданские войны случаются от стечения большого количества факторов, которых сейчас не видно. И прежде всего – у оппонентов власти нет оружия и структур для силового противостояния. Чтобы миллионы эмигрировали, должен произойти либо вооруженный конфликт на территории Беларуси, либо настолько сильное падение уровня жизни, при котором уедут даже те, кого за границей не ждет богатая жизнь.
Насколько вероятно затягивание конфликта?
Если и не горячая война, то сам конфликт будет затягиваться, объясняет Казакевич. Ни одна из сторон не сумеет несколько лет вести активных боевых действий. Наиболее вероятный сценарий – именно такой, когда линия фронта стабилизируется, конфликт примет замороженный характер. Вопрос только в том, где пройдет линия фронта, а дальше факторы усталости и экономики подтолкнут стороны к переговорам.
Россия даже рассчитывает на затягивание конфликта, уверен Усов. Энергетические проблемы в Европе зимой могут вызвать и политические кризисы, а значит, поиски компромиссов с Москвой. Тогда Россия получит время на восстановление, может получить и снятие части санкций, а у Украины вряд ли тогда появятся ресурсы на восстановление разрушенного войной.
Возможность перелома на херсонском направлении довольно высока, но ведь Россия заняла и часть Запорожья, и Донбасс, и Крым, отмечает Усов. Точечные успехи Украины на юге есть, но нет интенсивного наступления. Перелом войны в пользу Украины зависит от поставок иностранного оружия, концентрации современных вооружений и противовоздушной обороны. В августе-сентябре станет ясно, будет ли серьезный прорыв. И если не будет, можно ожидать перехода к длительной позиционной войне. Но если Украина отвоюет Херсон, это не будет сразу же значить окончание войны, разве только приближение победы.
Алесь Новоборский / Герон belsat.eu
