В Беларуси задумали забирать студентов в армию. Зачем это властям и как отразится на образовании?
Государственный секретарь Совета безопасности Александр Вольфович во время совещания с руководителями учреждений высшего образования просил ректоров высказаться об идее забирать студентов вузов в армию, как это было в советские времена. Спросили аналитиков, из чего бы могла возникнуть такая идея и к чему приведет реализация.
На встрече с руководителями высших учебных заведений Беларуси 10 апреля Александр Вольфович спросил руководителей вузов об обучении на военных кафедрах и отношении к тому, чтобы студентов призывать в армию, как это было когда-то в Советском Союзе.
«Молодой человек, который поступил в высшее учебное заведение, а потом пошел служить, год отслужил и вернулся на второй-третий курс зрелым – на него и девушки будут по-другому смотреть, – рассказывал чиновник ректорам. – И он по-другому осмыслит то, для чего он вообще поступил в высшее учебное заведение. И уже на военных кафедрах можно уменьшить количество часов для обучения в будущем»
Есть ли воинская потребность?
Политический аналитик @pozirkonline Александр Класковский говорит «Белсату», что не стал бы привязывать идею Вольфовича к конкретным военным событиям. Во-первых, это заявление – пока не закон, а только «пробный шар» и «зондирование почвы», и оформить это юридически – дело не одного дня. Предполагаемое украинское контрнаступление же может начаться через месяц-два, и до тех пор не успеют понабирать студентов в армию.
«Фон – это война в Украине. Она может затянуться и еще не на один год, судя по настроению Кремля, – рассуждает Класковский. – Но главное – это философия противостояния с проклятым Западом. Там в правящей так называемой беларусской элите уверены, что Запад постоянно вынашивает воинственные планы, что спит и видит, как сокрушить этот нынешний строй в Синеокой».
«Это просто настрой на перманентное противостояние, а для этого нужно как можно больше мобилизационного ресурса».
Обозреватель напоминает, что Александр Лукашенко вооружает и пожарных, и лесников, пытается создать «народное ополчение» – из этого же разряда желание «обуть студентов в сапоги». И хотя это желание пока выражено только как идея, практика показывает, что уже завтра такое может быть прописано в нормативном документе.
В этом, говорит Класковский, есть и потребности воинского толка, и идеологические, «воспитательные» потребности. На встрече с руководителями вузов речь была, отмечает он, о подготовке «патриотов», которые должны «встать на защиту» – все через призму конфронтации, а не о внедрении лучших практик в образовании.
«Это такой солдафонский подход к интеллектуальному ресурсу нации», – констатирует он.
Речи не шло о выпадении из Болонского процесса и угрозе деградации образования из-за изоляции страны, замечает Класковский. Человек в погонах в разговоре с ректорами был озабочен тем, что режиму нужно «побольше мяса».
Он допускает, что в идее со студентами и армией может быть конкретное соображение: «А вдруг Путин прижмет и потребует, чтобы беларусская армия участвовала в так называемой специальной военной операции?». И считает, что дело как минимум не только в таких мыслях, а в самой философии беларусских властей, которые видят окружающий мир в категориях угрозы, врагов, конспирологии. В такой философии нужно готовить население воевать за свой режим.
Класковский обращает внимание на слова Вольфовича о «год отслужил – девушки будут по-другому смотреть». В этом он видит и присущее Лукашенко примитивное понятие о маскулинности через казарму и грубый быт, и свидетельство отношения к студентам как к «не очень надежной в идеологическом плане» категории: всегда в студенчестве царило свободомыслие, были популярны революционные идеи.
«Так вот, считают эти люди в погонах, надо прогнать через казарму, через армию, там вставят мозги, выбьют всю эту глупость – и будет послушный винтик системы», – описывает Класковский возможный ход мысли.
Если это введут, как это отразится на образовании?
Старший аналитик Беларусского института стратегических исследований (BISS) Андрей Лаврухин вспоминает в комментарии «Белсату», что так действительно делали в советские времена: по достижении 18 лет все ребята были обязаны идти в армию, даже если учились в вузах. После двух лет службы студентов восстанавливали в учебном заведении.
Военные кафедры появились только в конце 1980-х (и сейчас существуют в Беларуси), они позволяют проходить военную подготовку без отрыва от обучения, и по окончании военной кафедры студентам дают офицерское звание. Похоже, Вольфович хочет, чтобы студентов вместо этого забирали на «полноценную» службу.
В мире есть разные практики относительно армии и обучения, рассказывает Лаврухин. Вопрос в том, что больше нужно государству: или человеческий капитал, или послушный «материал», который можно расходовать. Второе как раз создает институт армии:
«Это именно такой институт, который приучал человека к главной мысли: каждый отдельно взятый индивид сам себе не принадлежит», – говорит Лаврухин о советской армии.
«Чем больше издевательств, тем лучше. В том смысле, что вся самостоятельность, любая автономия, ценность себя как индивида, как личности – все это, конечно, уничтожалось под ноль. Как раз для того, чтобы у молодых людей возникло четкое, ясное понимание на уровне рефлексов собаки Павлова: если есть приказ, вы его будете выполнять»
Он рассуждает, что в XX веке такой подход был понятен для многих государств. Но после всего, что было в том веке, развитые демократические государства отдают приоритет образованию (а пацифистам предлагают альтернативную службу). Для развитых государств, добавляет Лаврухин, «просто нерационально» бросать на войну такой дорогой ресурс, как своих хорошо образованных граждан.
«Тот факт, что Беларусь сейчас отдает четкий приоритет силовым структурам и армии перед образованием, во многом говорит о векторе ее дальнейшего в кавычках «развития»: весь институт высшей школы сейчас перемалывается и отдается в жертву силовым структурам, армии и вот той мобилизационной модели, которая сейчас выстраивается в контексте войны», – заявляет Лаврухин.
Беларусь, подчеркивает он, является соучастницей в войне в Украине. Хотя пока белорусские военные не находятся на территории Украины, «перешагнуть эту черту легко». Это значит, что у государства есть потребность, чтобы всегда был мобилизационный ресурс, который можно бросить на войну.
Даже если белорусская армия не будет напрямую участвовать в войне, ничего хорошего для образования не будет, говорит Лаврухин и вспоминает, как его учительница физики шутила: «как надену портупею, все тупею и тупею». Для студента, которого после первого курса заберут в армию, забыть на год все кроме выполнения приказов и маршей на плацу – это перечеркнуть год обучения. Лаврухин убежден, что студента придется снова учить тому, чему учили до армии.
Если действительно в Беларуси примут за правило забирать студентов в армию, не вызовет ли это отток абитуриентов за границу? Лаврухин отвечает: Это вопрос риторический.
Высшее образование в Беларуси, объясняет он, не просто девальвируется, а становится опасным для жизни, ведь можно пойти учиться, а найти себя на поле боя. В таком случае за границу будут уезжать не временно на учебу, а до конца той власти, которая будет угрожать заключением за уклонение от службы.
Алесь Новоборский /ИР belsat.eu
