Кто кого перехитрил? Что нужно знать об интеграционных договоренностях Лукашенко и Путина
После двух с половиной лет переговоров об «углубленной интеграции» Беларуси и России 9 сентября в Кремле Александр Лукашенко и Владимир Путин объявили о согласовании всех интеграционных программ. На следующий день документы одобрили правительства двух стран. Belsat.eu разбирался, что эти договоренности означают для суверенитета Беларуси, когда ждать их реализации и кто кого перехитрил на этом этапе.
О чем договорились
В результате переговоров 9 сентября объявили, что Москва и Минск согласовали все 28 интеграционных программ. Они предусматривают гармонизацию налогового и таможенного законодательства двух стран, определение единых принципов денежно-кредитной политики и объединение платежных систем, создание общего рынка газа, нефти и электроэнергии, а также обеспечение равных условий для субъектов хозяйствования Беларуси и РФ. Полный список приложений опубликовали на следующий день, после того как их одобрили правительства двух государств.
Путин заявил, что реализация интеграционных программ станет «серьезным шагом на пути создания единого экономического пространства». Газета «Коммерсант» отмечает, что это были первые за много лет итоговые переговоры двух политиков. Лукашенко также очень высоко оценил значение договоренностей в Москве:
«Это очень серьезные договоренности. Таких шагов мы еще не предпринимали, как за эти три года подготовки и выдачи этих союзных программ».
О чем договаривались изначально
Когда интеграционные переговоры только начинались, речь шла не о 28 интеграционных программах, а о 31 дорожной карте. Именно их стороны обсуждали в 2019-2020 годах. В этом году объявили, что 31 карту переформатировали в 28 отраслевых союзных программ.
Чем конкретно 31 карта отличается от 28 программ, до конца не ясно. Из заявлений посла Беларуси в РФ Владимира Семашко следовало, что изменения интеграционных документов носили скорее бюрократический характер: просто карта об унификации налогового законодательства и две карты о таможенном регулировании слились в одну. Но Лукашенко в Москве заявил, что речь о серьезной трансформации: в нынешних интеграционных программах гораздо больше конкретики, чем в предыдущих дорожных картах, от подписания которых белорусский диктатор отказался два года назад.
Однако в течение 2019-2020 годов стороны не могли договориться не из-за отсутствия конкретики в дорожных картах, а из-за принципиального расхождения в подходах к интеграции. С самого начала официальный Минск требовал от Москвы скидки на газ до уровня Смоленской области, компенсации потерь от налогового маневра и равных условий доступа на российский рынок. Именно с решением этих принципиальных вопросов белорусская сторона увязывала дальнейшую интеграцию. Лукашенко ранее обещал, что в противном случае он дорожных карт не подпишет. «Извините, на хрена надо кому такой союз?» – сетовал он в ноябре 2019-го. Но Москва в свою очередь хотела сначала решить вопросы союзного строительства, а потом рассматривать вопросы нефти и газа.
Кто победил
Если судить по заявлениям на пресс-конференции 9 сентября, то взяли верх подходы Кремля: ключевые условия Лукашенко образца 2019 года выполнены не были.
Цена на газ для Беларуси останется на предыдущем уровне – $128,5. Об этом Путин и Лукашенко договорились еще в июле. В правительстве констатируют, что это комфортная для белорусской стороны цена по сравнению со странами ЕС. Действительно, в течение последнего года цена на газ для Европы выросла в несколько раз, а для Беларуси осталась на старом уровне. Однако скидку до уровня Смоленской области (на чем раньше настаивал Лукашенко) Беларусь все же не получила.
Вопрос о компенсации за налоговый маневр на пресс-конференции в Москве вообще не затрагивался. После июльских переговоров Лукашенко и Путина заявлялось, что стороны договорились об объемах кредитной поддержки в связи с налоговым маневром в России. Однако сколько и когда получит Беларусь, сказано не было.
9 сентября в Москве Путин пообещал до конца года выдать Лукашенко кредит на $630-640 миллионов. Из контекста остается неясным, связано ли это с компенсацией за налоговый маневр. Однако в любом случае это не то, на что рассчитывал официальный Минск. Три года назад белорусская сторона оценивала потери бюджета от налогового маневра на уровне $8-12 миллиардов в течение 2019-2024 годов.
Что касается именно кредитной поддержки, то накануне переговоров в Москве издание РБК сообщало, что власти Беларуси хотят получить от России через Евразийский фонд стабилизации и развития $3 миллиарда. Путин же пока пообещал Лукашенко сумму почти в пять раз меньшую.
Таким образом, по крайней мере с точки зрения пиара, Путин на переговорах с Лукашенко одержал очевидную победу: он наконец смог заявить о серьезном прорыве в интеграционном вопросе, заплатив за это относительно невысокую цену.
Что это означает для суверенитета Беларуси
Ранее эксперты высказывали мнение, что переход к единой таможенной политике и объединению налоговых систем будет означать фактическое поглощение Беларуси: ее статус будет не сильно отличаться от статуса других субъектов Российской Федерации.
В свою очередь Лукашенко и представители правительства раз за разом подчеркивают, что союзные программы не несут угрозы суверенитету Беларуси. Однако при этом заявляется о готовности «выстроить такие отношения, которых нет ни в федеративных, ни в унитарных государствах». Как можно выстроить отношения более тесные, чем в унитарных государствах, и не потерять при этом хотя бы части суверенитета, неясно.
И Москва, и Минск настаивают на том, что пока речь только об экономической интеграции. Вопрос политической интеграции якобы действительно не стоит на повестке дня. 31-я дорожная карта, затрагивающая вопросы наднациональных органов, единой валюты и единого эмиссионного центра, была исключена из переговоров еще в конце 2019 года. Эту позицию политики подтвердили во время встречи 9 сентября.
С другой стороны, Путин дал понять, что успешная экономическая интеграция почти автоматически может повлечь за собой политическую: «Прежде всего нужно заняться экономикой, а все потом естественным образом будет требовать дополнительного регулирования, в том числе, может быть, и на уровне Союзного парламента. Я не исключаю, что такой может быть создан. Но для этого нужно, что называется, подрасти».
Лукашенко также не исключает политической интеграции с Россией в будущем:
«Если нам предстоит еще более тесная военная, политическая, другое направление возьмем, экономическая интеграция, мы это сделаем мгновенно, как только почувствуем запросы наших людей в Беларуси и в России».
Что будет дальше
На следующий день после переговоров Путина и Лукашенко интеграционные программы одобрил Совет Министров Союзного государства, заседание которого состоялось в Минске. Теперь союзные программы будут вынесены на утверждение Высшим государственным советом Союзного государства. По словам Лукашенко, заседание Высшего госсовета должно состояться «где-то, по-моему, 4 ноября, в День народного единства в России».
Но пока что ни одного интеграционного документа Путин и Лукашенко не подписали. Заявления в Москве были фактически только декларацией о намерениях. Учитывая опыт отношений Беларуси и России, вовсе не факт, что эти декларации будут выполняться, даже если получат вид официального документа. Достаточно напомнить, что договор о создании Союзного государства, который подписали 8 декабря 1999 года, предусматривал единую Конституцию и единую валюту. Но эти пункты до сих пор не реализованы.
То есть согласование программ не означает, что Лукашенко не будет сопротивляться их реализации. Однако в условиях международной изоляции и санкций делать это будет очень сложно. Инициатива в интеграционных переговорах сейчас перешла к Кремлю.
Если Лукашенко и Путин 4 ноября подпишут союзные программы, то их реализация должна занять как минимум несколько лет. В частности, документ о создании объединенного рынка газа в рамках Союзного государства планируют подписать до 1 декабря 2023 года, а соглашение об общих принципах денежно-кредитной политики – до декабря 2022 года.
В целом утвержденный правительствами Беларуси и России план предусматривает реализацию интеграционных инициатив в течение 2021-2023 годов. Однако это не означает, что все эти программы будут реализованы до конца 2023-го. Например, ранее премьер-министр Роман Головченко объяснял, что, согласно союзным программам, двусторонние отношения будут выстраиваться до 2024-2025 годов, а в некоторых случаях и до 2027-го.
ИИ/АА belsat.eu
