«Для нас больше нет черного и белого – только черное». Отец директора Пресс-клуба привозит ему передачи за 150 километров


Мужчина передо мной непрерывно улыбается – рассказывает о сыне, гордится его образованностью и юридической подкованностью, вспоминает комплименты, что тому говорили чужие люди. А потом берет в руки чашку с чаем и неуверенно из нее отпивает: трясутся руки. Старшего сына Сергея Ольшевского – также Сергея Ольшевского, финансового директора Пресс-клуба – уже почти два месяца удерживают на Володарке в качестве обвиняемого в уклонении от уплаты налогов в особо крупном размере. Больше чай мой собеседник в руки не брал.

Сергей Иванович Ольшевский, показывает фото с сыном. Сергей Ольшевский-младший был задержан вместе с другими сотрудниками Пресс-клуба 22 декабря 2020 года. Фото АВ / Белсат

22 декабря силовики устроили налет на Пресс-клуб и задержали сразу несколько его сотрудников. Сергей Ольшевский был в офисе, когда туда пришли с обыском, и к семье после этого пока не вернулся: его с коллегами отвезли в ДФР, потом на Окрестина, в конце концов он оказался на Володарке. Домой тем временем тоже пришли силовики. Отец Сергея узнал об обыске-осмотре от невестки Юлии и сразу поехал к ней.

Истории
«Я просто хочу к маме на ручки». Рассказ дочери задержанной основательницы пресс-клуба Юлии Слуцкой
2021.01.26 09:36

«Я приехал, когда осмотр уже прошел. Забрали технику, карты – у меня в голове не укладывается, почему. Они, наверное, ждали чего-то другого, но Сережа живет в обычном деревянном доме без всяких излишеств. Просто дом и банька, даже гаража нет, к тому же там еще много надо доделать, что-то утеплить, где-то подкрасить».

С невесткой они поехали к ДФР, встретили там родственников других задержанных по делу Пресс-клуба и стали обсуждать, что к чему, ведь тогда даже не было известно, где находятся их близкие, – об этом сообщили только на следующий день. «Нам сказали, что Сережа задержан на трое суток. Я сразу подумал, что они разберутся и все решится, а потом как обухом по голове – десять суток, предъявлено обвинение и назначены два месяца под стражей. Мы с женой были будто не в себе: как, почему, за что? Я, кажется, как-то держусь, хоть и тяжело, а Таня это переносит очень эмоционально, постоянно переживает, плачет день и ночь – даже не плачет, а ревет».

Сергей Иванович показывает фото с сыном. Фото АВ / Белсат

Новогодние праздники в семье не отмечали: как говорит Сергей, если обычно в жизни чередуется черное и белое, то после 22 декабря у них только черное. Он с грустью вспоминает, что старший сын успел поздравить его с 60-летием, и показывает на телефоне фото шикарного торта, который он заказал для него.

Истории
«Могли запомнить, потому что был в майке с надписью «Жыве Беларусь!»: что известно о гродненце, которого судили за насилие над 6 силовиками
2021.01.29 11:15

Сергей с женой живет более чем в 150 километрах от Минска и хотя здесь есть кому заниматься передачами, приезжает для этого сам. «Это же сын, я бы и за тысячу километров повез ему передачу. Стараемся складывать мясное, фрукты, мюсли, чтобы было больше витаминов, что-то сладкое, включая шоколад. Большинство, конечно, передает невестка, заботятся также его друзья, а мы приезжаем по мере возможности. Все, что мы можем, – это писать письма и привозить передачи. Больше же ничего не добьешься: чего можно добиться, если вокруг стена».

В письме сыну Сергей написал: «Не верь, не бойся, не проси». Он вспоминает, как его семья пострадала от сталинского режима и советской системы.

Сергей Ольшевский. Фото АВ / Белсат

«Я вырос в Караганде, среди тех, кто при сталинизме отсидел в лагерях по 25 лет, – и они выходили оттуда людьми. Мои дедушка с бабушкой были раскулачены. Бабушку с первым мужем вывезли в степь в Казахстане, где вбили кол и сказали, что здесь они будут жить. Из трехсот человек бабушка выжила одной из немногих, потом туда привезли вторую «партию», среди которых был мой дедушка. В общем она похоронила тринадцать детей и трех мужей. Дедушка по линии отца в 1950-е уехал в Казахстан из-за давления, работал там в шахтах, был уважаемым человеком и вернулся в Беларусь только в 2002 году. Когда мы из Казахстана приезжали сюда в отпуск, мне Беларусь сильно нравилась, в итоге я живу здесь с 1981 года, здесь родились мои сыновья. Сначала мне было трудно привыкнуть – да, красота, доброта, гостеприимство, но и алчность, зависть. Но я вошел в колею, все было нормально, я был доволен, что мои дети встали на ноги».

Истории
«Кому вообще нужна правда? Наверное, только родителям»» Мать политзаключенного Дениса Чикалева увиделась с сыном
2021.02.02 08:34

Очевидно, репрессии нашли Ольшевских и в XXI веке. «Я никогда не боялся за Сергея, так как знал, что он не нарушит закон, не пойдет на сделку с совестью и не выберет деньги – на первом месте для него всегда были честь и достоинство, свои и тех, с кем он работает. Он не мог допустить того, в чем его обвиняют: Сережа никогда чужой копейки не возьмет, наоборот отдаст последнюю рубашку, чтобы помочь другому, – Сергей рассказывает о сыне с удовольствием, хвалится его успехами, а на предположение, что это результат его воспитания, счастливо улыбается. – Да, это я его так воспитал, хотя не только я – у нас так получается в роду.

Сережа себе дорогу протаптывал сам, ни от кого не зависел, всего добивался своими силами. Он всегда стремился учиться, причем ему все давалось легко. Пожалуйста: школа с золотой медалью, все, что заканчивал – закончил на отлично. Выступал на конференции в Брюсселе – зал встал и аплодировал ему. Мне было приятно и за сына, и за Беларусь. Возможно, за решеткой он оказался из-за зависти, мол, как это ты такой и не ползаешь перед нами».

Сергей Ольшевский. Фото АВ / Белсат

Письма с Володарки родителям доходят редко, а в дошедших сын пишет, что ему всего хватает, что он встретил много хороших людей и что все будет нормально. «Когда выговоришься, становится легче, хотя чувствуешь, что повсюду уши и глаза. Сейчас нужна сплоченность, единение родственников, позитивный настрой. Нас поддерживают и незнакомые люди – звонят, спрашивают, как и что, предлагают моральную и материальную помощь, но мы пока справляемся своими силами. Думаю, люди готовы много отдать, потому что в свое время Сережа сам многим помог. Угнетает неизвестность, очень тяжело все это переносить, особенно зная, что твой сын невиновен, хотя, кажется, сам по себе я сильный человек. Всему свое время, после ночи всегда наступает рассвет. Одно я могу сказать: пусть те, кто это делает, вот так целенаправленно и незаконно, почувствуют хотя бы сотую часть того, что мы сейчас чувствуем. Я никогда никому не желал плохого, а такого не пожелаю даже лютому врагу, но у меня накипело – неужели это им никогда не вернется. Может, они бы тогда о чем-то задумались, что-то в их головах проскочило бы».

Сергей ждет 23 февраля и надеется «на Бога и здравый смысл». Он находит в телефоне еще пару фотографий сына – а руки все трясутся.

Ирена Котелович/АА, belsat.eu

Истории
«Признавайся и сдавай всех, или сядешь на восемь лет». Разговор с матерью 17-летнего политзаключенного
2021.02.07 14:20
Новостная лента