Как изменить жизнь в 30, 40, 50 лет? Истории беларусов + комментарий психолога

Правда ли, что есть возраст, после которого уже поздно учиться новому, менять профессию и работу, ведь все равно никуда не возьмут? Существует ли кризис среднего возраста, когда хочется развернуть жизнь на 180 градусов? Есть ли разница для психики между вынужденными и желаемыми переменами? Что толкает людей менять картинку за окном, если все хорошо и стабильно? Ищем ответы на эти вопросы с беларусами, которые изменили свою жизнь, и с психологом Натальей Скибской.

Снимок имеет иллюстративный характер.

Фото: Белсат

«Женщина 50 лет в Европе еще молодая»

Беларуска Елена (имя изменено из соображений безопасности) никогда не сидела на месте – постоянно училась, меняла работу. В возрасте 30 лет поступила учиться в БГЭУ, получила второе образование, в 33 года начала изучать английский язык, дошла до уровня В1.

«Хотелось расти профессионально, повысить свою компетентность», – объясняет женщина.

В 51 год Елена была вынуждена уехать в Польшу, где пошла учиться в полицеальную школу (колледж) на медицинского опекуна, получила там диплом. «И сейчас думаю, куда бы еще поступить», – говорит беларуска.

Учиться в возрасте 30 лет Елене было не сложнее, чем в 20, в том, что касается способности запоминать, а возможно, даже наоборот. Сложность была в том, что уже была работа, которую надо было выполнять, дети, которыми надо было заниматься.

«Учиться в польской полицеальной школе было сложно только потому, что это была совсем другая сфера – я никогда не училась медицине, и сначала были проблемы с языком, – рассказывает женщина. – Я не могу сказать, что мне сложно что-то запомнить. Я писала kartkówki (контрольные работы – ред.) на польском лучше, чем некоторые мои младшие одноклассницы польки».

А вот что давалось труднее, чем в 30 лет –подготовка к экзаменам по ночам.

«Надо как-то вписываться в дневное время. Уже не сделаешь полноценную карьеру в какой-то сложной сфере – например, с нуля не станешь хирургом, учебу всегда нужно совмещать с работой… Ну и временами такая лень что-то делать новое, – говорит женщина о сложностях обучения в более старшем возрасте. – Все-таки какая-то цикличность жизни существует – по-нормальному надо совершенствовать то, что умеешь, а не начинать с нуля. Но как только человек позволит своему мозгу не работать, то он и не будет – в 20, в 30, или же в 50 – о дальнейшем пока не знаю».

Елена отмечает – в Польше она теперь имеет ощущение, будто ей снова 30, в то время как в Беларуси чувствовала себя человеком, что уже прожил жизнь, которого не хотят брать на работу.

«Женщина 50 лет в Европе еще молодая, можно идти учиться, начинать что-то новое», – говорит беларуска.

«В работе дальнобойщика – много возможностей для творчества»

Алексей (имя изменено из соображений безопасности) жил в Минске и работал в области ивент-индустрии. Мужчину все устраивало, в течение восьми лет он нарабатывал свою базу клиентов. Хотя план в голове был всегда.

«Я люблю машину, технику, и всегда следил за происходящим в профессии дальнобойщика. Еще 10 лет назад у них были очень хорошие для Беларуси зарплаты, поэтому я «держал руку на пульсе». Но больше в фантазиях. Реально, наверное, никогда не думал, что сам пойду на это. Тем не менее, после 2020 года, когда рынок начал «схлопываться», пришлось этот план осуществить», – рассказывает минчанин.

Снимок имеет иллюстративный характер.

Фото: Саша Альтер / Белсат

Алексею было чуть за 40, когда он пошел учиться. Сначала получил нужные категории в Беларуси, потом в Польше прошел европейские курсы, чтобы иметь доступ к работе. Уже более двух лет беларус работает дальнобойщиком в Европе. Говорит, что по прошлой деятельности не скучает:

«Ведь это контрпродуктивно, тем более, для дальнобойщика, который один месяцами. Когда начинаешь тужить, очень просто скатиться в зависимости или еще чего натворить. Я себя от этого защищаю. Смотрю вперед и концентрируюсь на будущем. Я вижу много беларусов, которые в соцсетях постоянно говорят о прошлом. Это путь самоуничтожения. О прошлом нужно помнить, но не жить в нем».

Алексей говорит, что в работе дальнобойщика в Европе есть много возможностей для творчества и развития, но большинство водителей их не использует.

«Здесь диапазон – от прокладывания маршрутов, что может быть очень творческим занятием с густой сетью европейских дорог до коммуникации с персоналом на их языках, так как мало где говорят по-английски, кроме Нидерландов разве что. Это огромное пространство для развития, – рассказывает мужчина. – Механическую работу ты со временем доводишь до автоматизма, на автомате ведешь машину, а в это время можешь думать, рассуждать. Что делает большинство? Ездят по навигатору и смотрят сериалы – у многих на панели стоят смартфоны и планшеты».

«Не надо бояться что-то делать, даже если начинаешь с мытья унитазов»

Алексей работает периодами по несколько месяцев, и говорит, что продолжать так всю жизнь не хочет. «Если есть семья, такая работа – это ненормально, так как дети не будут видеть отца. И местные так не работают, – отмечает беларус. – Они по крайней мере каждые выходные бывают дома, или раз в две недели, но за большие деньги. А так, чтобы месяц и больше жить в кабине, только мы работаем: Беларусь, Украина, Грузия и Молдова, а также Средняя Азия, Филиппины и Индия».

Работа дальнобойщика, по словам Алексея – хороший трамплин и возможность накопить денег, особенно если ты на многомесячной каденции и не надо снимать жилье.

«Если у тебя, например, зарплата 2300 евро, ты спокойно может откладывать ежемесячно 2100. 200 евро на еду тебе хватит. Даже европейцы, те же немцы, не могут себе позволить откладывать такие суммы. А когда работаешь в паре, можно и 4000 класть в копилку. В итоге – за полгода квартира в Испании, где-то в Астурии, например», – говорит мужчина.

У Алексея закончилась долгая каденция, и теперь он «в состоянии медленного раздумья» – разговаривает с разными людьми, собирает информацию о разных видах деятельности, думает, куда двигаться дальше. В частности, «положил глаз» на Северную Америку. Мужчина допускает, что вскоре его ждет еще один крутой поворот в жизни.

«Не надо бояться что-то делать. Даже если раньше ты был начальником, а сейчас должен начинать, как говорит наша госпропаганда, с мытья унитазов. Кстати, клининговый бизнес в Европе очень хорошо зарабатывает. В целом, люди, которые умеют что-то делать, нужны повсюду. Конечно, лучше было бы быть немцем, который сидит в офисе за 5000 евро. Но у тебя не такая ситуация. И что, умереть сейчас, что ли? Нет. Надо драться, пробовать, стремиться, учиться – здесь возможностей, в том числе бесплатных, много», – резюмирует Алексей.

Бросил работу программиста и пошел на войну

К переменам беларусов толкают не только желание саморазвития и благополучия. В то время, как большинство мечтает «войти в айти», минчанин Андрей Кушнеров в возрасте 40 лет бросил работу программиста в американской фирме и хорошую зарплату и пошел на войну.

«После полномасштабного вторжения России в Украину я поехал защищать Киев. Я покинул страну, работу, фактически все, что у меня было, из-за участия Беларуси в войне на стороне России – для меня было неприемлемым, что моя страна напала на другую», – объясняет мужчина.

До 24 февраля 2022 года Андрей не планировал так кардинально менять жизнь, однако за почти 2,5 года с момента принятия решения ни разу не пожалел о нем: «Мне не нравится, что пришлось бросить прошлую жизнь. Я не стал жить лучше, потерял хорошую зарплату, комфортные условия работы, свою страну. Сейчас я в Киеве, здесь тоже не очень уютно, периодически нет света, прилетают ракеты – это не очень здоровая ситуация. Но я ни о чем не жалею».

Андрей Кушнеров, бывший доброволец и представитель Ассоциации беларусских ветеранов войны, гуляет по городу. Киев, Украина. 28 апреля 2024 года.

Фото: Белсат

Андрей вернется на фронт, если ему разрешат. Если нет – будет делать то, что может, в других сферах, чтобы приблизить независимость Беларуси. Ради этого мужчина вошел в новый состав Координационного совета. Независимая Беларусь, в которую хотелось бы однажды вернуться – главная цель Андрея, а политика – инструмент. После окончания войны и перемен в Беларуси наш собеседник хотел бы вернуться к работе программистом или писать книги, а также создать семью.

Андрей сейчас готов к любым переменам в жизни, однако, говорит, что видел не один случай, как люди ломались за последние годы.

«Мы потеряли четырех человек, вернувшихся с войны. Люди не всегда справляются, уходят в алкоголь, наркотики. Война сильно бьет по человеку, – отмечает мужчина. – Также я видел беларусов, которые сломались после 2020 года. Считаю, что из-за завышенных ожиданий. Теперь же я вижу, как много людей перестают интересоваться происходящим в Беларуси после отъезда. И это нормально – человек на новом месте строит новую жизнь».

Перемены сложнее даются молодежи?

О переменах в жизни мы поговорили с психологом Натальей Скибской.

«Мы лучше справляемся с желаемыми переменами, чем с нежеланными. Вынужденная эмиграция и добровольная – две большие разницы, и так с любыми переменами», – прежде всего отметила эксперт.

По словам психолога, перемены жизненно необходимы человеку, однако вместе с ними – и стабильность, и лучше, если будет баланс этих двух факторов:

«Нам нужны изменения, которые стимулируют, подталкивают – так называемый эустресс, который держит нас на плаву, наши мышцы, иммунную систему – в тонусе. Вредно для нас, когда эта нагрузка избыточна и превращается в дистресс».

Полезный стресс, по словам Натальи Скибской – тот, который дает нам легкий вызов, «немного щекочет нервы», поддерживает наше любопытство в тонусе, когда мы можем менять картинку, видеть и познавать что-то новое, что не шокирует.

«Одно дело – съездить в отпуск в Испанию на море и походить по музеям. Другой – бежать в ту же Испанию, спасая свою жизнь», – отмечает эксперт.

Наталья соглашается, что с возрастом менять жизнь все сложнее, однако одновременно в своей практике она видит, что вынужденные перемены, та же эмиграция, даются сложнее молодежи.

«Когда нам 30, 35, 40 лет, у нас полностью сформировалась психика. Фронтальная часть мозга развивается до 25 лет. До тех пор психика человека неустойчива. Поэтому, с одной стороны, у молодого человека много адаптационных ресурсов, но одновременно у него нет опыта – достижения, трудоустройства, построения отношений. Молодому человеку не на что опереться, поэтому ему сложно», – объясняет психолог.

Если вы чувствуете, что ничего не можете, проверьте, не в депрессии ли вы

С возрастом труднее менять жизнь тем, кто не занимается саморазвитием, не дает себе умственную нагрузку.

«В целом, с возрастом нам все сложнее учиться, а если еще человек всю жизнь шел по накатанной колее, не получал новых знаний, просто разучился учиться, ему будет очень сложно что-то менять и адаптироваться. С возрастом у нас уже не такое гибкое мышление, сложнее менять свое восприятие + мы очень держимся за старые знания и схемы, мозгу очень нравится стабильность, понятность, он нехотя отказывается от старых знаний и установок», – говорит наша собеседница.

Однако изменить жизнь и адаптироваться к переменам можно в любом возрасте, убеждена Наталья Скибская. И если вам, например, 30+ лет, а вы чувствуете, что уже поздно, что вас никто не возьмет на работу, тем более в чужой стране, что вы уже не сможете ничего изучить, нужно прежде всего присмотреться к своему психологическому состоянию, возможно, сходить к психиатру, чтобы он определил, нет ли здесь депрессии или ПТСР.

«Возможно, вы чувствуете, что ничего не можете не потому, что на самом деле не можете, а потому, что ваша психика занята другим. Поэтому нужно идти к врачу, чтобы он диагностировал, что с вами происходит», – советует эксперт.

Особенно внимательными к себе следует быть беларусам, которые пережили вынужденный отъезд из-за преследования, риска репрессий, считает Наталья. Еще больше риск возрастает у тех, кто пережил двойную эмиграцию или жестокие задержания, или был свидетелем пыток.

«Это не делает вас плохим, слабым и т.д. Просто нормальная человеческая психика не должна с такими вещами справляться. Поэтому берем себя, жалеем, гладим по плечикам и за ручку ведем к психиатру. И если он говорит, что нужно пить антидепрессанты, значит, мы начинаем их пить и ждем, когда ощущение безысходности пройдет. Потому что в 30, 40 лет менять профессию – вполне нормально и ресурса для этого хватит», – резюмирует психолог.

Когда наступает кризис среднего возраста?

Иногда обстоятельства вовсе не вынуждают человека к переменам, однако он все равно стремится к ним. К этому могут приводить выгорание и пресловутый кризис среднего возраста. Тогда случаются увольнения, разводы, и их причины часто схожи, объясняет психолог.

Психолог Наталья Скибская. Варшава, Польша. 18 марта 2024 года.

Фото: Татьяна Веремеева / Белсат

«И на работе, и в семье бывает, что человек долго терпит то, что его не устраивает, а в какой-то момент понимает, что не может больше. И тогда разрывает контакт, выходит из отношений с партнером или со своей профессиональной идентичностью», – говорит Наталья Скибская.

Кризис среднего возраста, по словам эксперта, не наступает в каком-то определенном возрасте. Это время переоценки жизни, и он может быть и в 30 лет, и в 50 и позже – все зависит от «багажа» и опыта человека.

«Если человек выполняет задачи первой части жизни – реализуется в профессии, исполняет свой эволюционный долг (создание пары и размножение), или же не выполняет, так как не получилось, тогда он оглядывается на свой путь и думает о том, что дальше, и устраивает ли меня, как я жил и хочу ли я так дальше жить. И это может быть в очень разном возрасте. Ведь кто-то рано начнет строить карьеру, создаст семью, родит детей в 20 лет, а кто-то будет это делать позже», – отмечает психолог.

Обучение во взрослом возрасте – профилактика деменции

Чтобы не утратить умение адаптироваться к переменам и не «покрыться плесенью», Наталья советует время от времени менять работу, осваивать что-то новое: «В хороших компаниях, которые заботятся о сотрудниках, делают так, чтобы человек не застаивался, не сидел в болоте, продвигают его по карьерной лестнице, переводят в другой офис. Чтобы менялась картинка».

Такой стресс полезен, он как родниковая вода, которая поступает в озеро и поддерживает в нем экосистему и не дает ей затухнуть, отмечает специалист и добавляет:

«Конечно, есть люди, которые и 20 лет могут выполнять одну и ту же деятельность, и чувствовать себя в этом комфортно. Здесь главное – если вам хорошо, то и чудесно. Не надо гнаться за переменами только потому, что о них повсюду говорят».

Следует, однако, помнить, отмечает психолог, что обучение во взрослом возрасте, осваивание новых дел – это профилактика деменции, болезни Альцгеймера.

«Особенно это касается изучения языков, игры на музыкальных инструментах, пальчиковой гимнастики», – подчеркивает Наталья Скибская.

Анна Гончар / АБ belsat.eu