«Церемония обмена. Отдание чести, поклон шляпой, рукопожатие, подписание акта обмена. И мы, бывшие приятели, а теперь – чужие люди, пути которых расходятся в противоборствующие стороны, подали друг другу руки», – так описал свой обмен на политика Бронислава Тарашкевича отец беларусской драматургии Франтишек Олехнович. Это произошло 6 сентября 1933 года на советско-польской границе на станции Колосово. Через пять лет Тарашкевича расстреляли в Минске, Олехнович прожил вдвое больше, а его книга «В когтях ГПУ», переведенная на семь языков мира, стала одним из первых свидетельств о советском ГУЛАГе.
Мечтал стать актером
Франтишек Олехнович родился 9 марта 1883 года в Вильнюсе. Его отец Кароль был профессиональным музыкантом и работал в разных театрах, на один из спектаклей которого и взял пятилетнего сына. Это событие стало судьбоносным, после него мальчик только и мечтал стать актером. Его интересует только то, что связано с театром. В результате обучение не задается, его даже исключают из гимназии. По достижении зрелости Франциск отправляется в Краков, где была драматическая школа. Он нелегально преодолевает границу между Российской и Австрийской империями, но в Кракове узнает, что набора в школу нет. Но назад не возвращается и год слушает лекции на историко-литературном факультете местного университета.
В конце концов, осенью 1904 года выбирается в Варшаву, где поступает в драматическую школу. По окончании в 1907-м устраивается странствующим актером. Но это была очень тяжелая работа, и поэтому через год решает возвращаться в Вильнюс, чтобы заниматься журналистикой.
Журналист
В 1908 году Франциск устраивается репортером в разные газеты, но особенно сильно сближается с «Нашей Нивой». Вместе с Игнатом Буйницким и Александром Бурбисом в 1910-м Олехнович ставит первый беларусскоязычный спектакль в Вильнюсе, который прошел очень успешно. Однако Франциск в очередной раз вынужден покинуть родину, так как в одной из своих статей допустил «крамолу и стремление в низвержении существующего строя». Снова едет в Краков и Львов, где в качестве актера выступает вместе с различными польскими театрами. Когда же в 1913-м по случаю 300-летия династии Романовых готовилась амнистия, Олехнович возвращается в Вильнюс. Однако надежды не сбылись, и Олехновича осудили на год тюрьмы и направили в Лукишки. Не тратя времени, Франциск пишет свое первое сценическое произведение– комедию «На Антоколе».
«Вся жизнь – театр»
Начало Первой мировой войны в августе 1914 года Олехнович встретил на свободе. Во время немецкой оккупации активно занимался театральной деятельностью, создал кружок «Беларусская драматическая дружина», ставил спектакли. Однако настоящий творческий всплеск наблюдается после падения Российской империи и волны беларусского возрождения. В 1917-м пишет пять пьес, пропагандирующих национальный подъем. Однако из-за материальных трудностей вынужден был устроиться в детский приют, где организовал Беларусское общество пострадавшим от войны. Пишет детские пьесы, сказки.
В июне 1918 года отправляется в Минск, чтобы присоединиться к труппе Беларусского государственного театра. И делает это успешно, после чего организует свою собственную труппу. После ухода немцев и прихода большевиков Олехнович становится директором Беларусского пролетарского театра. Но долго здесь не задерживается, так как его снова тянет в Вильнюс. Когда же поляки занимают Минск, Олехнович едет туда, где до августа 1920 года возглавляет городской театр, который после прихода большевиков дал начало Беларусскому государственному театру (БДТ-1). Но Олехнович в этом не принимает участия, так как он снова в Вильнюсе: пишет для различных изданий и преподает в беларусской гимназии, организует труппу и отправляется в гастроли.
Однако в 1926-м Франциск, соблазненный новостями об успехах БССР, выезжает в Минск. Даже получает должность литературного руководителя второго государственного театра в Витебске, но уже 1 января 1927 года оказывается в тюрьме в Минске – за «шпионаж в пользу буржуазной Польши». Покровительство ни Коласа с Купалой, ни Бедули с Горецким не помогло. Олехновичу дают 10 лет каторги на Соловецких островах.
Обмен
В 1933 году польские власти предложили обменять известного западно-беларусского политика и ученого Бронислава Тарашкевича, сторонника СССР, осужденного в Польше на 8 лет, на Франтишка Олехновича, осужденного в СССР на 10 лет. Для Олехновича это было действительно неожиданно. Он подробно запомнил все, что с ним произошло в день обмена 6 сентября: «Всматриваюсь в надпись: “Коммунизм сметет все границы”, которую видел так давно – в ноябре 1926 года, когда ехал в советское хозяйство с верою в возможность беларусского культурного труда там – в БССР. Тогда точно также была осень, но я ехал с надеждой на весну в сердце. Сегодня ворочаюсь в острожном бушлате, протрезвившись на Соловках, счастлив, что через момент нога моя переступит границу страны «строительство социализма» – в обратном направлении. И сегодня осень, но в моей душе теперь светло, солнечно, радостно…»
В глаза Олехновичу бросилось различие во внешнем виде с таким же, казалось, политзаключенным Тарашкевичем: «Я уже отличал лица людей, которые к нам подходили. Впереди шел какой-то высокий мужчина в гражданской одежде*. С ним – с двумя полицейскими по сторонам – тот, кого польское правительство обменивало на меня: Бронислав Тарашкевич. В этот момент я почувствовал не только духовный, но и физический контраст между нами. Узник «капиталистической экономики» был одет в приличную фильцевую шляпу, хорошо скроенное осеннее пальто, до блеска вычищенные сапоги… Советский узник шел в старческом подертом кожухе на соловецком бушлате…»
И непередаваемые словами чувства окажутся на свободе: «В конце концов – последнее холодное рукопожатие».
– Будь здоров!..
Он из тюрьмы пойдет туда, где весь огромный край – это один большой острог, где мысль человеческая стеснена в клещах советского абсурда, где не только творить и говорить, но и думать и дышать надо по одному, для всех обязательного шаблона. Он пойдет в край белого невольничества, голода, нищеты, людоедства, а я – направляюсь на запад, к «капиталистическим» странам, где буду по крайней мере спать спокойно, зная, что ночью гости из ГПУ не постучатся в мой дом.
Чтобы только не видеть больше кошмарных снов. Чтобы забыть пятилетки, ударничество, людоедство!..
Я опьянел от счастья».
10 последних лет
Вместо 10 лет каторги Олехновичу было отмерено прожить 10 лет на свободе. Они были разные. Первая их половина – в творческих поисках. Записывает гулаговский опыт в виде книги «В когтях ГПУ», которая вышла на семи языках, а в конце 1937-го появилась и по-беларусски.
После «освободительного» похода Красной Армии в Западную Беларусь Олехнович вынужден был перейти на нелегальное положение. Сумел устроиться охранником. А с началом вторжения немцев стал редактором газеты «Беларусский голос» и вошел в руководство беларусской независимой партии. Его пьесы ставятся в Минске.
Вечером 3 марта 1944 года Франтишка Олехновича застрелили в собственной квартире в Вильнюсе. Услышав звонок, он подошел и открыл дверь. Прозвучали два выстрела. Кто убил Франтишка Олехновича, до сих пор неизвестно.
Беларусского деятеля торжественно похоронили на Кальвинском кладбище, снесенном в советское время. В 1989 году произошло символическое перезахоронение Франтишка Олехновича на кладбище Росы, где в 1993-м возник памятник авторства Эдуарда Подберезского. Но за три десятка лет памятник начал разрушаться.
Сбор на восстановление памятника Франциску Олехновичу
28 июля Вильнюсский активист Кирилл Атаманчик объявил сбор средств на реновацию памятника Франциску Олехновичу.
«Беларусское сообщество Вильнюса начинает сбор средств на реновацию памятника Франциску Олехновичу – беларусскому драматургу, театральному деятелю, публицисту и прозаику, чья повесть «в коптюрох ГПУ» является одним из самых ранних произведений мировой литературы, описывающим жизнь в сталинском концентрационном лагере непосредственно с взгляда арестанта».
Кирилл Атаманчик объясняет «Белсату»:
«Памятник был в аварийном состоянии и срочно требовал ремонта. Поэтому беларусская община обязана была реагировать. Это никак не связано с каким-то моим особым отношением к фигуре Олехновича. Я бы это сделал и для любого другого беларусского деятеля, который требовал бы такой срочной заботы».
Памятник Олехновичу стал сильно разрушаться, и в 2021 году было решено временно его убрать, чтобы уберечь. На том месте установили деревянный крест. За восстановление памятника взялись литовские специалисты. Идея в том, чтобы сделать реновацию оригинального памятника авторства Эдуарда Подберезского и вернуть его на место в первоначальном состоянии.
Для этого беларусской общине Вильнюса необходимо собрать около 6500 евро. Сбор ведут две беларусские организации Вильнюса: общество беларусской культуры в Литве и молодежная ассоциация «StudAlliance». «Собрали около 50% необходимой суммы», – добавляет Кирилл Атаманчик. Помочь собрать деньги на восстановление памятника Франциску Олехновичу можно здесь.
Борис Булат /ММ belsat.eu
