Били, пока не потерял сознание. Никого за это не наказали. Откуда у силовиков карт-бланш на насилие?
Гомельчанина Дмитрия Лукомского задержали и избили силовики во время августовских событий. В РОВД ему кололи иголками в ягодицы, били в пах, избивали, пока не терял сознание. Он лежал возле большой лужи крови, полной выбитых зубов. Дмитрий Лукомский написал заявление в Следственный комитет, где просил о проверке и возбуждении уголовного дела по факту избиения силовиками. Но получил отказ, как и десятки других белорусов, которые стали жертвами насилия и пытались искать справедливости. Нарушают ли силовики закон и откуда у них карт-бланш на безнаказанность, разбирался «Белсат».
Дмитрий Лукомский – блогер и активист «Страны для жизни» в Гомеле. Вместе с командой во время избирательной кампании ездил по региону и организовывал пикеты в поддержку Светланы Тихановской. Силовики начали охотиться на него и других активистов еще со 2 августа: следили возле дома, однажды ОМОН целый день проверял паспорта тех, кто заходил в дом и выходил из него. Дмитрий скрывался, но все же был задержан 11 августа на площади Ленина.
«Когда милиционер крутил иглу, я закричал от боли, он довольно засмеялся»
Дмитрий ехал на велосипеде и собирался уже домой, когда к нему подошли два милиционера, одного из которых он узнал. Активист попытался уехать от них, однако поскользнулся на велосипеде и упал. К нему подскочили милиционеры и начали избивать. Скоро к ним присоединились омоновцы. Забросили в «УАЗик» и увезли в РОВД.
«На велосипеде у меня были наклейки «Велогомель97», «ЯМЫ Тихановский» и подобные. Это их сильно разозлило.
Угрожали, что завезут в лес и застрелят. В машине меня сразу поставили лбом в пол, так и ехали. В РОВД, когда узнали мою фамилию, обрадовались: мол, это тот самый Лукомский. И продолжали избивать. Заломили мне руки сзади и завязали моим же ремнем», – рассказывает активист.
По словам Дмитрия, в тот день разные этажи РОВД были отведены для определенных задержанных. На первом этаже распределяли тех, кого привезли. На третьем этаже был большой актовый зал, где на полу лежало много людей. В основном – несовершеннолетние и женщины. Дмитрия же отправили на четвертый этаж, где «разбирались» с мужчинами.
«Меня ударили по ногам, чтобы я упал, и потащили за шиворот через коридор с ОМОНом, который бил меня, пока я не потерял сознание. Чтобы я очнулся, облили водой. Я лежал на полу, животом вниз, ноги были раздвинуты, силовики подходили и периодически били меня в пах. Наверное, им это приносило какое-то удовольствие», – вспоминает Дмитрий Лукомский.
В РОВД во время избиения на него нацепили значки с национальной символикой.
«Я лежал на полу почти без сознания. Один из милиционеров периодически ходил возле меня, пинал ногой.
Взял значков и иголкой начал колоть меня в ягодицы. У меня было все опухшее, я особо не чувствовал боли. Тогда он начал крутить иглу, пока я не закричал. Он довольно рассмеялся», – говорит активист.
Дмитрий вспоминает, что лежал возле большой лужи крови, в которой были выбитые зубы.
«Это мне еще повезло. Когда лежал, слышал, как избивают других, заставляя их подписывать протоколы. Наверное, связанные с уголовными делами. Есть три состояния у человека, которого избивают: человек кричит от боли, человек ойкает и стонет, человек просто хрипит.
Один мужчина попросил пить – его демонстративно избили и спросили у присутствующих: «Ну что, кто еще хочет попить?» Женщин избивали женщины: я слышал, как один из силовиков говорил другому, что удивлен, насколько женщина может быть жестокой», – рассказывает Лукомский.
Ему запомнилась также история мужчины, эмигрировавшего из Украины: »Во время избиения один из силовиков кричал: – Это ты меня на Майдане жег? Получи!»
«Они просто тянули время, чтобы посмотреть, в какую сторону пойдет ситуация»
15 августа Дмитрия Лукомского освободили, у него остались недосиженные сутки. Он поехал в больницу, где прошел медицинский осмотр и зафиксировал избиение.
«Я прямо сказал врачам, что меня избили в РОВД силовики. Они совсем не удивились, судя по всему, я был не первый с такой историей. Затем с заключением врача поехал в Следственный комитет, чтобы написать заявление об избиении силовиками», – говорит активист.
В Следственном комитете очень внимательно все выслушали, даже создалось впечатление, что они действительно будут проверять и расследовать. Следователь через некоторое время нашел велосипед активиста и предложил вместе сходить в РОВД, чтобы его забрать.
Но скоро дело передали другому следователю. На этом сотрудничество закончилось: не было никаких звонков больше месяца, после пришла бумага, что проверка по делу продлена на месяц, после – еще на месяц и на три месяца.
«Они просто тянули время, чтобы посмотреть, в какую сторону пойдет ситуация. Если бы побеждал народ, они бы что-то расследовали, а так – решили все замять», – отметил Дмитрий.
Сейчас активисту пришел отказ в возбуждении уголовного дела по факту избиения силовиками.
«Согласно формулировкам, получается, меня избивали полностью по закону. А травмы, мол, незначительные, потому что я не потерял работоспособность.
А я был полностью синий, у меня было сотрясение мозга. И некоторых милиционеров, которые это делали, я узнал, в документах же говорится, что лица не установлены», – говорит Дмитрий Лукомский.
Правозащитник: важно фиксировать все случаи насилия и нарушения закона силовиками
Правозащитники с начала избирательной кампании 2020 года следят за уголовными делами, имеющими политический характер, документируют случаи пыток, жестокого, бесчеловечного и унижающего обращения с участниками протестных выступлений.
После трагических событий 9-13 августа много людей были избиты силовиками. Некоторые обратилась в Следственный комитет с просьбой разрешить проверку по факту избиения и пыток. Сейчас люди получают отписки, что дел не предпримут, так как нет состава преступления или невозможно выяснить лица, которые это насилие совершали. Ни одного уголовного дела об избиении силовиками и превышении ими полномочий нет.
Наоборот: возбуждаются уголовные дела против тех, кого избили, за якобы участие в массовых беспорядках или насилие над работниками внутренних органов.
«Однако очень важно, даже получив такой отказ, не останавливаться и пытаться обжаловать это решение. Пойти ознакомиться с материалами дела, написать жалобу начальнику Следственного комитета. Это все имеет смысл для дальнейшего документирования нарушений всех процессуальных и законодательных норм СК и прокуратуры, носящих системный характер по всей стране, и информирования белорусского и международного сообщества об истинном состоянии с правами человека в Беларуси. Все эти истории и задокументированные свидетельства станут в будущем доказательствами преступных действий со стороны силовиков», – отметил в комментарии «Белсату» правозащитник, представитель Белорусского Хельсинкского комитета по Гродно и Гродненщине Роман Юргель.
Когда и в какой степени милиционер имеет право применять силу?
Николай Козлов, лидер Объединенной гражданской партии, подполковник милиции в запасе и бывший оперуполномоченный по особо важным делам говорит, что этот вопрос нужно рассматривать с точки зрения нескольких аспектов: «людоедских законов, Конституции и практики, сложившейся в силовых ведомствах». Например, свобода мирных собраний гарантирована беларусам конституцией, однако это право полностью нивелируется законом О массовых мероприятиях.
Но применение физического насилия регламентируется Законом О милиции, где очень четко расписано, в каких случаях и в какой степени работник имеет право применять силу или оружие.
«Если человек стоит на коленях, не сопротивляется, а его продолжают бить милиционеры, то это преступление. Если человека пускают по коридору, где его избивают силовики – это преступление в чистом виде. Работники должны осознавать это. В таких случаях по закону их нужно отстранить от службы и арестовать», – отмечает Николай Козлов.
Представим ситуацию, которая за последние полгода очень актуальна для улиц Беларуси: лежачего человека бьет милиционер, или даже несколько. Что должен делать тот, кого бьют? Пытаться защитить себя, отбиваться? Что делать людям, которые рядом: пытаться защищать, рискуя отправиться на скамью подсудимых?
«Все должны четко понимать, что в таком случае милиционеры совершают преступление. Однако у нас сейчас все перевернулось с ног на голову. У нас работают не законы, а диктаторская целесообразность», – говорит Николай Козлов.
Он отмечает, что есть определенные замечания к определению термина «законные требования».
Если человек в милицейской форме, с документами, то это вовсе не означает, что все его требования становятся законными. Нет, даже при исполнении служебных обязанностей он может нарушать закон. Однако беларусские милиционеры убеждены в ином.
«Органы должны поднимать и решать вопрос, что и в какой степени могут делать люди, чтобы защитить себя и свою жизнь от немотивированной жестокости силовиков», – подчеркивает бывший милиционер.
Игнорирование преступлений силовиков, по словам Николая Козлова, порождает цепочку новых должностных преступлений: Генпрокуратуры, если она не принимает во внимание видео с доказательствами насилия и должна была бы по закону инициировать разбирательство, и судов, которые выносят реальные сроки избитым силовиками людям, признавая их виновными в насилии над милицией.
1800 заявлений о пытках и избиениях демонстрантов правоохранительными органами поступили в Следственный комитет в течение полугода с начала массовых протестов в Беларуси, по словам правозащитников. Официальные органы свою цифру не озвучивали. Ни одного уголовного дела до сих пор не возбудили. Заявители продолжают получать отписки, что силовики действовали в пределах своих полномочий.
Карт-бланш на насилие от Лукашенко
Откуда у силовиков такая жестокость к белорусам и почему эта жестокость не наказуема?
«У такой жестокости есть несколько причин. Это безнаказанность, установка на насилие, которая идет с самого верха: Лукашенко не раз признавался в том, что сам руководит действиями силовиков, он персонально их оправдывает и поддерживает», – говорит в комментарии «Белсату» политический аналитик Валерий Карбалевич.
По мнению эксперта, именно Лукашенко дал установку всем другим государственным органам не трогать силовиков, что бы они ни делали, даже если речь об убийстве: упомянем убийство Романа Бондаренко, по которому так и не возбудили уголовного дела. Как и по другим случаям убийств протестующих. Отсюда у силовиков появилось ощущение полной безнаказанности.
То, что это приказ и установка с самого верха, подтверждает и обнаруженная речь заместителя министра внутренних дел Николая Карпенкова, который рассказывал, как нужно обращаться с протестующими.
«Если бы факты насилия были единичными случаями, можно было бы сказать, что это эксцесс исполнителя. Однако все говорит о том, что это система, которая инициируется и поддерживается государством и лично Лукашенко», – отмечает аналитик.
Играет роль также психологический фактор, личности силовиков: их специально учат жестокости, насилию, зомбируют и промывают им мозги – они не готовы воспринимать другую информацию, альтернативную точку зрения. Происходит определенная селекция: в силовые структуры отбирают людей, готовых применять насилие.
Однако, когда силовики чувствуют свою безнаказанность и верят в то, что они делают все правильно, почему они скрывают свои лица под балаклавами? Доходит до абсурда: например, на некоторых судах «пострадавших» во время августовских событий силовиков допрашивали за шторками или вообще из другой комнаты. По телевидению силовики комментируют события в балаклавах и с измененным голосом. Свои лица они скрывают и во время рейдов во дворах. Люди в черном без опознавательных знаков или в гражданской одежде задержали и бросили в автозаки более 30 тысяч белорусов с августа 2020 года.
«Согласно законам политологии и социологии, государство имеет монополию на насилие.
Но в нашей ситуации имеет место подсознательный парадокс: силовики чувствуют себя антигероями и скрывают свои личности, так как осознают шаткость режима и сомнительную легитимность Лукашенко, которого они защищают.
То есть они выполняют роль не государственных служащих, а исполнителей персональных приказов Лукашенко, они – часть его группировки», – говорит Валерий Карбалевич.
Саша Правдина/ОГ, belsat.eu
