«За свободу своих детей отсижу этот срок...» Юлия Лаптанович – о муже-политзаключенном, который пишет стихи
Жена политического заключенного Игоря Лаптановича и мать троих детей Юлия едва сдерживает слезы, рассказывая о первом свидании с мужем в Брестском СИЗО № 7: «Он был такой… растерянный». И вдруг – улыбается: «У нас же годовщина свадьбы 18 августа была, 14 лет совместной жизни. И… он написал мне стихи». О детях, свидании с мужем и письмах от него рассказывает Юлия Лаптанович. И о стихотворении. Точнее – о любви…
Звонила подруге – а позвонила будущему мужу
«Как познакомились? Из-за телефонной ошибки (улыбается). Жили мы недалеко друг от друга. Я – в бывшем военном городке в Пружанском районе, он – в деревне, между нами – 7 километров. Но познакомились по телефону. Я просто ошиблась номером: звонила подруге, а позвонила, оказывается, будущему мужу. Стало интересно: кто такой? Разведала, созвонилась. Он приехал, посмотрел на меня – и все!.. Смотрины закончились браком! Ну да: и тремя детьми», – рассказывает Юлия Лаптанович.
Семья и сейчас живет в Пружанском районе, в деревне Белоусовщина в 5 километрах от райцентра. Трое детей, появившихся в результате «телефонной ошибки», 1 сентября пошли в Пружанах в школу. С желанием и удовольствием, отмечает мать. Она полагает, что для них это стало своего рода бегством от проблем, которые навалились на семью после президентских выборов. Ведь от детей здесь ничего не скрывается.
13-летний Даниил, 11-летняя Александра и Егор, которому в ноябре исполнится 10 лет, хорошо знают, что происходит и на какие сроки осудили их родителей. Папе дали 2,5 года колонии, маме – 3 года «домашней химии» по «хороводному делу» в Бресте. Игорь – уже почти полгода за решеткой. Но приговоры законной силы пока не обрели.
«Наш папа – герой!»
«Я же детей заранее собирала в школу, так как суд у нас с мужем вместе проходил, мы думали, что могут и мне срок дать – и поеду на ”химию”. Поэтому собирала детей еще в июне, чтобы не перекидывать, если что, заботы на своих родителей. Так, к школе мы давно были подготовлены», – рассказывает Юлия.
Дети все понимают и воспринимают информацию адекватно, отмечает жена политического заключенного:
«Нет уже слез у них, они уже просто привыкли. Всегда говорят: “Наш папа – герой!” Все. Этап слез миновал. Немного смирились. Пишут письма в СИЗО, обычные письма. Только после приговора у нас был шок. Не ожидали, я сама не ожидала, что мужу дадут два с половиной года колонии. Как-то успокаивала себя, что могут дать ну полтора года, но ведь не два с половиной…»
«Мне здесь легче, чем вам на свободе…»
Письма папе дети пишут по отдельности. Дочь Александра рисует и пишет небольшой текст на другой стороне, сыновья – просто текстом. Письма от детей Юлия присылает в СИЗО в одном конверте, а свои – отдельно. На случай, если вдруг ее письмо задержат цензоры, тогда хотя бы детские дойдут. Но пока, утверждает, проблем с перепиской нет. Игорь также пишет детям отдельное письмо – с яркими рисунками.
«Его письма… он очень переживает за нас. В каждом письме пишет, что, мол, мне здесь легче, чем вам на свободе. Потому что понимает, что я осталась одна. У меня поддержка – это только мои родители. Ну и друзья. Он отчасти пытается в письмах поддержать меня. Я – его, а он – меня. Очень беспокоится о моем здоровье, потому что мы с дочерью заболели. У меня со спиной проблемы, простыла. Плюс ангина еще началась, у ребенка тоже ангина, так что сейчас на бюллетене», – рассказывает Юлия.
«Не до поэзии было, а теперь взял и написал»
«У нас же годовщина свадьбы 18 августа была, 14 лет совместной жизни. И… он написал мне стихи! Хотя, знаете, здесь, на свободе, я не замечала, чтобы он какие-то стихи писал. Рисовал – да, но чтобы писать!.. Он всегда был или на работе, или на подработках, чтобы нас обеспечить. Ведь у меня была небольшая прибыль: работала в библиотеке. Именно Игорь был кормильцем. Когда приходил вечером – а бывало, что и после полуночи приходил – просто принимал душ и падал, уставший, в постель. Понятно, что не до поэзии было. А теперь взял и написал. Выслал два стихотворения: одно к годовщине свадьбы, второе просто так, для меня…» – говорит женщина.
«Уверен я, осталось лишь немного, и будем снова вместе, ты и я. Я вновь войду – мы расцелуемся с порога, возобновится вновь счастливая семья!» – так заканчивает одно из своих стихотворений для жены политический узник Игорь Лаптанович. И подписывается: «Навсегда твой муж, Tarzan».
Отыскали по никнейму
«Почему Тарзан? Сама когда-то спросила его, ведь у нас же сейчас и детей так называют. Игорь сказал, что, когда был маленьким, постоянно бегал в одних трусах и по деревьям лазил. Свекровь рассказывала: залезет на дерево – и свалится вниз головой, то будет стоять плакать, а пройдет минута (свекровь уже, мол, ну, слава Богу, больше не полезет) – он снова на дереве сидит. Кто-то из взрослых как назвал его Тарзаном, так и прицепилось. Но теперь и расплачивается за свое прозвище…»
Юлия объясняет, что перед самым судом мужу предъявили второе обвинение – по статье 188, якобы за клевету на избирательную комиссию Белоусовщины. Мужчина будто разместил в Telegram сообщение, в котором упоминает членов избиркома и пишет, что они виноваты в смертях парней после выборов. Согласно экспертизы телефона Игоря, длившейся 4 месяца, автор сообщения – «неизвестный абонент, который с неизвестного устройства разместил SMS-сообщение».
«Все было притянуто за уши», – говорит Юлия. Но сообщение-то было опубликовано под никнеймом Тарзан, поэтому срок получил Игорь, про кличку которого знали в районном отделе милиции.
«В Пружанском районе его многие знают как выдающегося специалиста и мастера. Ну и как Тарзана. Он работал на стройке, еще и подрабатывал: знакомые просили ремонт сделать и так далее. Обрабатывал интерьеры, делал ремонты», – уточняет Юлия.
«Стал лысый и без бороды. А был у меня с прической и бородой…»
«Чтобы вы понимали, осудили по “хороводному делу” уже около 80 человек. И вот из них у меня самый большой срок “домашней химии” – три года, а из всех 80 может и самый большой срок дали мужу. И мы даже не понимаем, почему настолько особое отношение было именно к нам», – недоумевает Юлия Лаптанович.
Игорь за решеткой Брестского СИЗО № 7 уже почти полгода, с 24 марта. И, по словам жены, держится там достойно. Юлии посчастливилось добиться целых трех свиданий с мужем: одно через несколько дней после суда и целых два – несколько недель назад. Рассказывая о первом, женщина едва сдерживает слезы:
«Первый раз как пришла, настроения у него совсем не было. Он был такой… растерянный. Ему же не сообщают, что его ведут на свидание. Когда шел, думал, что ведут к врачу, потому что просил завести: у него проблемы со зрением, спина болит. И вот пришел, увидел меня за решеткой, за стеклом этим, где сижу, – и был шокирован. Тихонечко так опустился, сел и минуты две просто молчал. Потом как-то пошел разговор…»
Игорь рассказал, что отношение к нему в СИЗО нормальное. Он обозначен как экстремист, но не прессуют. Передачи дают, письма доходят, книжки выдают.
«За 5 месяцев он не изменился, не похудел – какой был, такой и есть. Только что стал лысый и без бороды. А был у меня с прической и с бородой… » – делится Юлия.
«Я был морально подготовлен к этому»
На третье по счету свидание с женой Игорь Лаптанович пришел уже в духе.
«Был веселый, шутил, улыбался… держится достойно и нас поддерживает. Смирился с ситуацией, ничего больше не остается. Мы же понимаем, что никуда от этого не денемся. Что ни условно-досрочного освобождения, ни амнистии нам никто не даст – мы отсидим от звонка до звонка свои сроки. Сказал: “Для меня не было это неожиданностью, я был морально подготовлен. За свою свободу и за свободу своих детей отбуду этот срок”», – цитирует мужа Юлия.
И добавляет, что у нее уже есть разрешение на следующее свидание. Но записаться на него в СИЗО сейчас проблема: большие очереди. Люди приходят в 8:30, некоторые стоят до самого закрытия, но безрезультатно.
«Принимают очень медленно сейчас, проверяют все. Ведь передачи передают и записываются на свидания в одном окошке. Вот в этом загвоздка. Разрешение есть – свидания нет», – говорит Юлия.
Кстати, брать на свидание детей женщине пока запрещают.
«За правду теперь приходится платить свободой»
«Люди нас очень сильно поддерживают. Много звонков, в том числе и от тех, кто никак не связан с нашим уголовным делом. Просто люди! И из-за границы пишут слова поддержки. Говорят, мы сильные и мужественные, не каждый на такое пойдет, имея троих детей. Поддерживают также с других десяток “хороводного дела” [фигурантов дела судят десятками. – Прим. авт.]. Столько детей – и такие сроки мы получили, что в шоке все. Но и мы всех поддерживаем. Ведь сейчас в равных условиях – мы все получаем сроки ни за что. И это обидно и тяжело! Сидим за правду. Как мне муж написал в последнем письме: “Я всегда был за правду и за честные действия, но за них, похоже, теперь приходится платить свободой”», – говорит Юлия.
Женщина считает, что апелляционную жалобу в их с мужем деле Брестский областной суде рассмотрит где-то в ноябре. Юлия должна еще ознакомиться с протоколом, но пока у нее нет возможности поехать в Брест, она болеет. Говорит, что, если приговор вступит в законную силу и ее свободу ограничат пребыванием дома, станет еще труднее. Работы у нее нет, и найти ее сейчас в Пружанском районе нет шансов. А из Пружанской библиотеки женщину просто вынудили уволиться, зарабатывала там женщина около 400 рублей.
«Хотя бы один из родителей должен быть рядом с детьми»
«На меня начали косо смотреть, когда еще 25 августа 2020 года меня судили по 23.34 и оштрафовали. Начальство сказало, что так нельзя, так как библиотека – это сфера культуры, то есть идеология, горисполком и так далее. А когда на меня 10 декабря завели уголовное дело – предупредили, что изменят мой рабочий график, и буду теперь работать до 20:00. Но у меня дети, и с таким графиком я работать просто не могу», – рассказывает Юлия.
Женщине уже пригрозили, что в Пружанском районе работы она не найдет: мол, ты же понимаешь.
«Пружаны – небольшой городок, и все знают наши политические взгляды. Но жить с детьми за что-то надо. Хотя бы эти полтора года, пока не будет мужа. Я, если по правде, и боюсь пока идти на работу. Ведь выйду из дома, пусть и вовремя, и вернусь как надо, но местный РОВД – они могут сделать все, что хотят. Убедилась в этом не раз… Два предупреждения – и меня бросят в колонию. А у детей хоть один из родителей должен быть рядом. Рожали мы их не для государства…» – говорит Юлия Лаптанович.
Кстати, подготовить детей в школу – одеть, обуть, приобрести письменные принадлежности – помогли Юлии неравнодушные люди. Женщина теперь может рассчитывать только на их помощь, а также помощь родителей и небольшую прибыль с ремесленничества: «Что сделаю своими руками, то могу продать». Но пока не до ремесленничества.
Помочь семье политического узника можно:
- переводом на счет (получатель: Yuliya Laptanovich, счет: LT683500010012921537, SWIFT: EVIULT2VXXX, название банка: Paysera LT, UAB, адрес банка: Pilaitės pr. 16, Vilnius, LT-04352, Lithuania);
- переводом на карточку “Беларусбанка “(номер: 5470 8740 4459 2036, срок действия: 01/24, на имя Laptanovich Yuliya);
- через ЕРИП (банковские, финансовые услуги – Банки, НКФО – «Беларусбанк» – пополнение счета – BY23 AKBB 3014 0000 4387 6111 0000).
Написать письмо можно по адресу: Игорю Анатольевичу Лаптановичу, СИЗО № 7, ул. Советских пограничников, 37, 224030, г. Брест.
ЗК belsat.eu
