Прошло более года с начала белорусской революции – на свободу уже выходят люди, отбывшие срок за участие в августовских событиях в прошлом году. Среди них – политический заключенный Артем Хващевский.
Минчанин, с 2011 года живущий в Польше, куда уехал по Программе Калиновского после Площади-2010. Там координировал записи футбольных матчей и анализировал их для польской сборной и Экстракласса в фирме InStat Football. В начале 2020 года Артем Хващевский женился на польке. В прошлом году вместе с другом Артемом Савчуком приехал в Минск на свадьбу одноклассника. Принимал участие в акциях протеста, вместе с другом их задержали 17 августа по подозрению в организации массовых беспорядков. Артема Хващевского осудили на 1 год общего режима, Артема Савчука – на 4 года колонии строгого режима.
Несколько недель назад наш герой вышел на свободу. Сделал визу и вернулся во Вроцлав, где все это время его ждала любимая Катажина и любимая работа.
«Сейчас я чувствую себя в большей безопасности, чем когда вышел», – начинает свой рассказ Артем в беседе с «Белсатом».
Незабываемый день рождения и тараканы в камере
Артем приехал в Беларусь 8 августа 2020 года. Принимал участие в выборах, а после выходил на акции протеста против фальсификаций. Его задержали вместе с другом, когда они ехали на свадьбу к однокласснику.
«Мы ехали со стороны Володарского в сторону Окрестина. Помогли человеку, который встал на дороге, выехать на обочину, чтобы не мешал движению. Нас сопроводил наряд ГАИ. Начали нас проверять, расспрашивать, кто мы, откуда. Затем сотрудники в штатском забрали наши телефоны, попросили доступ. Увидев фото с акций, забрали нас в РУВД», – вспоминает Артем.
Тогда никакого физического насилия силовики не применяли. Было психологическое давление, молодых людей запугивали: «Мне угрожали, что могут забросить в автозак с ОМОНом за то, что я писал в Telegram в своих частных переписках. Но физического насилия никакого не было».
10 лет назад Артем уже сталкивался с белорусской системой. После выборов 2010 года Артем вышел на акцию протеста и был задержан, отбыл 15 суток ареста в Жодино. Его другу Артему Савчуку, вместе с которым его задержали и сейчас, дали 12 суток. После этого их обоих исключили из университетов: Савчука – из БНТУ, Хващевского – с третьего курса Минского института управления. Друзья вместе поехали в Польшу по Программе Калиновского: Савчук – в Краков, Хващевский – в Вроцлав, там окончил Академию спорта, параллельно работал тренером в молодежном футбольном клубе (Футбольная академия Olympic и Polish Soccer Skills). Из-за травмы отошел от тренерской работы и занялся анализом футбольных матчей.
«10 лет назад было все по-другому. Это был короткий административный арест, мы сидели с политическими по одному делу. Теперь же все было по-другому. Я думал, что если меня задержат, то дадут сутки, но все затянулось на более продолжительное время», – рассказывает Артем.
После задержания Артем трое суток пробыл в ИВС на Окрестина, позднее – полгода в СИЗО на Володарского. Здесь он 29 декабря встречал свой 31-й день рождения:
«Ребята из камеры поздравили, приготовили несколько тюремных тортов: из бисквитных коржей, сгущенки и сухофруктов. Какие-то салаты. Сделали чаю, посидели, отметили. Было довольно интересно. 10 лет назад мой день рождения тоже прошел за решеткой, в Жодино, но там было скучно. Перед моим днем рождения разбросали камеру, сделали сборную, и никто не знал, что у меня праздник. Поэтому тогда это был обычный день с хлебом и чаем. На этот же раз получилось в некотором смысле незабываемо».
По словам Артема, на Володарского было неплохое отношение администрации, было видно, что многие там тоже хотят перемен. Не было проблем с перепиской, передачами и встречами.
Артема Хващевского судили по статье 342 Уголовного кодекса («Участие в действиях, грубо нарушающих общественный порядок»). Приговор вынес суд Фрунзенского района Минска 15 января. Год колонии общего режима – именно столько требовала государственная обвинитель, помощник прокурора Алина Касьянчик.
В начале февраля Артема перевели в следственную тюрьму в Жодино: «Я приехал в феврале. В камере мы спали по очереди, потому что на всех не хватало спальных мест: на 12 мест нас было 14–15 человек. В камере были тараканы, плесень на стенах».
Там Артем пробыл до 21–22 апреля. После его направили в колонию в Новополоцк. Однако транзитом ему пришлось на 9 суток въехать в Витебское СИЗО:
«В Витебске просто ужасная администрация. Там отношение очень плохое не только к политическим, но вообще ко всем арестантам. Применяют физическое насилие, часто практикуют растяжку, могут и дубинкой побить. При этом уводят человека так, чтобы никто этого не увидел. Постоянно оскорбляют, унижают людей».
Артем рассказывает, что все, кто проходит по политическим статьям, очень сплачиваются за решеткой и поддерживают друг друга, несмотря на разницу профессий или возраста.
Обязательный просмотр БТ, проблемы с перепиской и много черной работы
3 мая Артем приехал в колонию. Пробыв там три месяца, работал уборщиком территории промышленной зоны:
«У меня как политического был 5-дневный рабочий график. У некоторых политзаключенных было 6 рабочих дней. Обычные же арестанты работали по три дня в неделю. Со мной в колонии был Глеб Готовко, который из-за условий начал отказываться от работы и поэтому не вылезает из ШИЗО».
Артем говорит, что политических всегда направляют на плохую работу, им запрещали переписываться с неродственниками, очень редко разрешались звонки: «За три месяца у меня было только два звонка. Иногда на политзаключенного вешали нарушения режима за все подряд, чтобы закрыть в ШИЗО». В колонии практикуется обязательный совместный просмотр телевидения: по субботам – «Наши новости», по воскресеньям – «Контуры». Из альтернативных источников информации была только газета «Белорусы и рынок».
Артем вспоминает, как в колонию приходили письма от Юрия Воскресенского с предложением написать прошение о помиловании на имя президента. Такие письма приходили еще и тогда, когда Артем был на Володарского: «Естественно, все однозначно отреагировали негативно: к этому человеку нельзя относиться позитивно после того, что он сделал. Но в начале июня в колонию приезжал с предложением о помиловании человек из Генпрокуратуры. Тогда несколько политзаключенных согласились на это и написали. Но большая часть не писала. Я не писал принципиально».
За решеткой были постоянные проблемы с перепиской. В колонии вообще запретили общаться со знакомыми и незнакомыми людьми, только с родными. Поэтому Артем мог там переписываться и общаться только с женой, матерью и братом. Больше ни от кого он писем не получал:
«Самым сложным для меня за решеткой была невозможность нормально общаться с женой. Она за границей, не разговаривает по-русски, не могла приехать в Беларусь в связи с ситуацией в стране. Плюс когда письма начали по 4-5 месяцев идти… Родные не знают, что с тобою, ты не знаешь, что с ними. В письмах мы поддерживали друг друга. Я писал, что со мной происходит, чем я занимаюсь, какое у меня настроение. Мама тяжело это все переживала, думаю, ей было тяжелее всех. Мои знакомые, друзья пытались ее успокоить, поддерживали как могли. Но, думаю, мне было гораздо проще, чем ей. За решеткой я изучал английский язык, делал физические упражнения в камере, чтобы поддерживать себя в форме».
«Я хочу, чтобы в Беларуси наконец произошли перемены»
Друг Артема Хвашевского, Артем Савчук, остается за решеткой: он отбывает наказание в шкловской колонии. Их судили отдельно.
«Я признал, что выходил на улицу на акции, понимая на тот момент, что я проиграл, потому что наши суды нелегитимны. Если бы я этого не сделал, возможно, у меня был бы срок три года. Друг не признал вины, там еще привязались к тому, что он притащил тележку из магазина и ею якобы блокировал дорогу. Это расценили как активное участие в массовых беспорядках. Я написал ему письмо, но думаю, он его еще не получил. Буду проверять через его родителей, буду пытаться еще писать. Не знаю, как принято в его колонии, будут ли ему доходить письма», – говорит Артем.
Артем Хвашевский вышел на свободу немного раньше, ему пересчитали срок в СИЗО как день за полтора:
«Никто не сообщил, когда я выхожу, и мне не дали позвонить родным. В день освобождения меня вывели на работу, а в 9:00 за мной пришли и сказали: ”Все, пойдем“. Даже я узнал об освобождении за несколько часов до выхода».
Артем поехал в Полоцк, позвонил с таксофона маме, брату и другу. Брат приехал на машине, мать и знакомые ждали в Минске возле подъезда, встретили с шампанским.
«Я абсолютно ни о чем не жалею. Я ничего плохого не сделал: я делал то, что считаю нужным. Я выходил на улицу против фальсификаций и несправедливости, не наносил никакого вреда. Жалеть сейчас глупо», – отмечает политзаключенный.
В ближайшее время Артем планирует возвращаться к работе: «Мне дали еще время немного отдохнуть и войти в ритм. С 11 сентября возвращаюсь на работу. Пока меня не было, моя жена выполняла некоторые обязанности за меня. Благодаря этому, наверное, я не потерял работу».
Накануне выборов Артем следил за тем, что происходит в Беларуси, переживал за это: «Я хочу, чтобы в Беларуси наконец произошли перемены, чтобы страна изменилась и пошла в более цивилизованную сторону, чем сейчас. Мне от этого больно. И я хотел бы поблагодарить всех, кто писал мне письма, за поддержку. Это чрезвычайно важно. Благодаря этому понимаешь, что все было не зря».
СП/ИР belsat.eu
