На суде 1 июня Степан Латыпов, известный житель площади Перемен, порезал себе горло. Перед этим он заявил о невыносимых пытках, 51 день в так называемой «пресс-хате» и том, что ей угрожали его отцу и даже соседям.
«Белсат» попросил правозащитника Михаила Жемчужного, бывшего политзаключенного, рассказать, что это такое – «пресс-хата».
Михаил говорит, что сам в «пресс-хате» не сидел, знает о ней только от тех, кто через нее прошел.
По словам Михаила Жемчужного, «пресс-хата» – это специально оборудованная камера, которая отводится в местах лишения свободы, в частности в следственных изоляторах, для того, чтобы человека при помощи пыток и насилия, избиений, различных методов психологического воздействия заставить признать свою вину.
«Потому что человек, который не признал вины, для следственных органов, прокуратуры и суда – потенциально опасен. Если вину признает – никаких шансов для обжалования у него не остается. А для следователя и прокурора любое сфабрикованное дело становится законным. Поэтому – пытки, кормление психотропами, угрозы, шантаж…» – говорит бывший политзаключенный.
По площади «пресс-хата» – стандартная камера (6 метров длиной и 3-4 шириной) с мощной звукоизоляцией и без окон, стены обшиты поглощающим удары резиновым покрытием.
С заключенными «пресс-хаты» «работают» сотрудники администрации, владеющие всеми методами пыток и болевых приемов, которые не оставляют никаких следов.
«Я их называю карателями. В этих же целях применяют и осужденных лидеров криминала, которые также обладают методами пыток.
Цель у них одна: чтобы насилием, психологическим и физическим, добиться от заключенного нужных показаний и признания вины. Сломать человека психологически и физически – и дать ему подписать, скажем, чистые листы бумаги», – рассказывает Михаил Жемчужный.
Он уточняет, что «пресс-хата» и ШИЗО (штрафной изолятор) – разные вещи. «Пресс-хата» специально так оборудована, «чтобы не было слышно криков и шума из этого дома, чтобы можно было безопасно и безнаказанно пытать и мучить заключенных».
Второй бывший узник Николай, который сидел срок не по политическим причинам, говорит, что слышал о том, о чем говорит Михаил Жемчужный, но в таких не сидел. По словам Николая, «пресс-хатой» можно назвать и то, когда к заключенному в обычную камеру подсаживают специальных зэков, которые ломают человека и вынуждают его к сотрудничеству со следователями.
«Но теперь такой режим, что любую камеру в белорусских тюрьмах можно назвать «пресс-хатой», – говорит Николай, который недавно отбывал административный арест по «народным» статьям.
МП/МВ, belsat.eu
