Заключенные колонии возле Ивацевичей, которая больше известна как «Волчьи норы», потребовали поменять администрацию учреждения. Сегодня здесь преимущественно содержат осужденных по антинаркотической статье 328. Министерство внутренних дел инцидент признало. Но назвало его не бунтом, а нарушением режима.
Все отряды колонии забаррикадировались и потребовали встречи с областным руководством исправительных учреждений – это вся информация, которая просочилась за стены 22-ой колонии. Фейк?
«Я сам работаю здесь, на этой зоне, но ничего не слышал», – говорит работник колонии.
Зато услышала одна из матерей, которая как раз была на краткосрочном свидании с сыном. Татьяна, мать осужденного по ст. 328, рассказывает:
«Я услышала шум и крики именно ночью с субботы на воскресенье».
22-ая исправительная колония, или так называемые «Волчьи норы», расположена рядом с Ивацевичами. Раньше здесь сидели особо опасные преступники. Антинаркотическим декретом Лукашенко приказал создать здесь для осужденных по 328-й статье «место с невыносимыми условиями».
Сейчас здесь отбывают наказание более 1000 человек, для которых это первое заключение. Средний возраст заключенного – 25 лет, срок наказания – 10 лет. Подробности бунта, о которых нам удалось узнать, впечатляют. Но по-прежнему причины неизвестны.
«Обычно это невыносимые условия содержания и условия, которые создаются администрацией, чтобы заставить узников выполнять какие-то требования, которые не предусмотрены правилами внутреннего распорядка. То ли создать давление, чтобы наказать заключенных за ранее совершенное преступление», – комментирует Андрей Бондаренко, правозащитная организация «Платформа».
По информации «Белсата», после отбоя заключенные отказались выполнять распорядок, вступили в физическое противостояние минимум с двумя охранниками, забаррикадировались и потребовали приезда областного руководства тюрем. По тревоге был поднят весь личный состав колонии: в результате переговоров и физического воздействия бунт завершился.
«Конечно, все захотят сейчас этот инцидент скрыть, мамы пойдут в прокуратуру, чтобы узнать, все ли целы, и есть факты избиения», – говорит Марина Мацулевич, мать осужденного пл ст. 328.
В Беларуси более 35 тысяч заключенных. Из них минимум каждый третий осужден по наркотической статье. Президентский декрет предусматривает максимальные сроки наказания по нему и запрещает условно-досрочное освобождение. Независимо от поведения и нюансов дела заключенного.
«Стало только хуже, – говорит политический заключенный «Нор» в 2011-ом, активист Павел Виноградов. – Режим усилился. Лукашенко говорил, что надо всех пересажать, и чтобы было им плохо в тюрьме, ну, и администрация колонии бросилась выполнять поручения».
Вопрос, какое поручение будет теперь? Логика белорусских силовиков говорит наказать бунтовщиков так, чтобы другим не повадно было. Но может ли быть хуже, если у тебя более 10 лет срока без права досрочного освобождения?
Алесь Залевский, belsat.eu
Исправительная колония №22. Фото intex-press.by
