Могли помочь тысячам, а может, и миллионам человек. Но не помогут. Ведь помощи требуют сами. Сотни негосударственных организаций в Беларуси сейчас проходят процедуру принудительной ликвидации. Около тысячи – закрыты только за последний год. Под каток репрессий попали правозащитные, благотворительные и культурно-просветительские объединения, экологические, молодежные, социальные структуры… Список огромный.
Со времени провозглашения независимой Беларуси, с 1990 года, в стране были зарегистрированы более трех тысяч некоммерческих негосударственных организаций и платформ. Они действовали там, где не справлялись чиновники.
Политический аналитик Вадим Можейко констатировал, что негосударственные организации решали проблемы и задачи, которые не может или не способно на себя взять государство. Они помогали и животным, и природе, и людям, малозащищенным группам, в регионах. Это все те, кто сейчас остается без поддержки. Ведь уничтожая живое поле общественного сектора, государство не способно его заместить.
Несмотря на неоспоримую плодотворную деятельность, некоммерческие и негосударственные организации постоянно испытывали на себе давление режима. Но настоящий гром грянул 22 июля 2021 года. В тот день на совещании Александр Лукашенко обрушился на НГО всей тяжестью безжалостной государственной машины.
«И правительство, и МИД побежали за «демократией» и посоздавали у нас – и мы получили под две тысячи на небольшую страну НГО, НКО, бандитов и иностранных агентов. Ну и что, демократию получили? Там уже тысячи людей работают, наших людей, и в основном с повернутыми, промытыми за чужие деньги мозгами. Идет зачистка. Вы думаете, это просто?» – возмущался он.
Да, это правда: «просто» в Беларуси никогда ничего не было. Еще в 2009 году незарегистрированная Ассамблея неправительственных демократических организаций констатировала ухудшение ситуации. Хотя с точки зрения законов к правозащитным, экологическим и благотворительным инициативам претензий почти не возникало.
Эксперт в области свободы ассоциаций Ольга Смолянко подчеркнула, что даже от некоммерческих структур государство получало деньги. Но и не только.
«Как любое юридическое лицо, некоммерческие организации – если они имеют сотрудников – они отчисляют средства, например, в фонд социальной защиты, в налоговую. Многие отчисляли денежные средства из иностранной помощи в виде налога. Но смысл некоммерческих организаций в том, что они, в том числе, создают продукты и услуги».
И чаще всего в таких областях, где нет бюджетных денег, не хватает людей, а у тех, кто есть, не хватает мотивации. Негосударственные структуры брали на себя большую часть задач и успешно решали их. Тем не менее, только за последние 13 месяцев в Беларуси 857 НПО прекратили деятельность. Из них 519 – ликвидированы судебными решениями, а остальные 338 – закрылись сами, потому что просто невозможно стало работать.
«Такого масштаба не было ни по количеству ликвидировавшихся НКО, ни по тем направлениям деятельности, которые ликвидировались. Маховик пошел работать неудержимо», – констатировала Ольга Смолянко
Результат – закономерный: общественные инициативы перешли на подпольный режим функционирования. Некоторые должны были покинуть Беларусь. Но не прекратили полностью своей деятельности.
«В последнее время мы видим, что гражданское общество растет в тех более безопасных секторах, где меньше внимания государства, – обратил внимание Вадим Можейко. – И то, что общественное сообщество во многом уходит в подполье, – конечно, очень плохо. Это снижает возможность ангажировать новых людей. Но гражданское общество нельзя уничтожить по решению суда или МВД, или ГУБОПиКа – так это просто не работает».
Вадим Можейко отметил, что даже за границей беларусские общественные активисты мгновенно сориентировались, начали группироваться, создавать новые контакты, перенимать опыт других стран. Это очень пригодится в новой, свободной Беларуси.
Смотрите в видеосюжете Марины Янович
«Белсат» / Герон
