Названия улиц, нарушающие законы логики, морали и государственного строительства
В Минске 1309 улиц, переулков, проездов, проспектов, тупиков и бульваров, если верить странице Минского городского агентства по государственной регистрации и земельному кадастру. Есть улицы, названия которых никогда не менялись. А есть такие, что переименовывались, иногда даже не раз и не два. И в советское время, и в независимой Беларуси. Названия улиц утверждает городской совет. Какие нелепые и странноватые названия закрепил Мингорсовет – обратил внимание музыкант Лявон Вольский.
Исторические названия
В Минске есть совсем старые исторические названия. Например, Старовиленский тракт.
Город разрастался – возникали новые улицы. Когда город поглощал соседнюю деревню, ее название переходило на микрорайон, построенный на этом месте, например, Лошица или Шабаны.
Иногда от этой схемы отходили, как в случае с деревней Стиклево. Микрорайон, который начали возводить на ее месте, назвали Ангарской в честь Ангары – единственной реки, вытекающей из озера Байкал. Это было время таежной романтики в СССР (вспомните рассказ Василя Быкова «Потерянные мечты» 1958 г.), когда власти поощряли людей ехать осваивать Сибирь – место, где раньше работали узники ГУЛАГа.
Главная улица Ангарской называется так же – улица Ангарская. Это одна из нелепых традиций городских властей: называть улицу и район, где она находится, одинаково. Поэтому в Каменной Горке есть улица Каменногорская, в Уручье – улица Уручская, в Сухарево – Сухаревская и т.д.
Еще одна интересная традиция – добавлять к названию номер. Помните 3-ю улицу Строителей из фильма «Ирония судьбы, или с легким паром»? Вот и в Минске есть целые семейства улиц, например, 1-я и 2-я Базисные улицы вместе с Базисным переулком и Тиражная улица с 1-м и 2-м Тиражными переулками и Тиражным проездом.
«Есть в Минске названия безрадостные. Есть Коллекторная, а есть Базисная», – поет Лявон Вольский. Про которую из Базисных идет речь – непонятно, зато второе название не вызывает вопросов – есть только одна Коллекторная. Кстати, эту улицу не раз переименовывали в течение ее очень драматической истории. Она была Моисеевской, потом Еврейской, и только после Второй мировой войны стала Коллекторной.
Перечисленные выше названия могут показаться странными или «безрадостными», но это вопрос художественного вкуса. Куда хуже с улицами, названными в честь исторических деятелей.
Советские герои
Советские власти любили чествовать своих героев в названиях улиц или даже городов. Правда, если линия партии менялась и герой попадал в список врагов народа, то его имя исчезало с карт.
Отсюда в Минске улица польского просоветского деятеля Болеслава Берута, хотя в Польше ни один, даже самый захудалый переулок, не носит его имени. Или печально известная улица Сергея Притыцкого, на которой белорусские силовики застрелили Александра Тарайковского.
Есть улицы в честь советских героев, отметившихся где угодно, кроме Беларуси, как российский революционер Артём, успевший посидеть за революционную деятельность в австралийской тюрьме и погибший под Москвой во время испытаний аэровагона. Или висельник Григорий Котовский, который чудом спасся от петли и проявил талант военного.
Естественно, нельзя было не почтить советских руководителей Беларуси. Например, Вильгельма Кнорина (руководил в 1920–1922 годах), который отказывал белорусам в праве называться нацией, или Пантелеймона Пономаренко (управлял в 19381947 годах), которого ужасно возмущал белорусский язык. Это никак не помешало им заполучить свои улицы в столице независимой Беларуси.
Запутанность советской истории и противоречивость ее героев порой приводят к странным перекресткам. Вот во Фрунзенском районе пересеклись улицы Шаранговича и Горецкого. Первый – руководитель Беларуси (в 1937), а второй – классик белорусской литературы. Первый вел борьбу с врагами народа, второй сделался жертвой этой борьбы. Оба – расстреляны.
Чтобы завершить тему советской топонимики, следует упомянуть еще безличные названия, например, Советская или Краснозвездная.
Улица Советская – это вообще квинтэссенция советского наследия. Этих улиц по всей Беларуси так много, что их общая протяженность составляет 698 км – почти расстояние от Минска до Москвы.
Александр Лукашенко и его сторонники очень любят рассказывать небылицы о преступлениях, которые будто бы чинились под бело-красно-белым флагом. Зато настоящих преступлений, совершенных под красными звездами, полно. И ничего – улица Краснозвездная никуда не делась.
Российские герои
Попадаются в Минске улицы с просто противоречивыми названиями. Например, Козьмы Минина или Бородинская.
Козьма Минин, безусловно, национальный герой России. Но свою славу он обрел, борясь с… солдатами Речи Посполитой, исторической родины белорусов.
С Бородинской улицей ситуация похожая. Названа она в честь Бородинского сражения 1812 года, в той битве в двух разных войсках белорусы убивали белорусов. Зачем в Минске такая улица?
Даже с великим российским поэтом Александром Пушкиным ситуация не такая простая, как кажется. Если опустить вопрос того, сколько белорусских поэтов не имеют своих улиц, то стоит напомнить, что Пушкин был государственником, который горою стоял за Российскую империю, что хорошо видно в стихотворении «Клеветникам России». Вряд ли он был бы рад независимости Беларуси.
И что же? Бежать и все переименовывать?
Представьте, что в школе на уроке рассказывают о какой-то черной странице в истории Беларуси, скажем, о красном терроре, который осуществлял Феликс Дзержинский. Но при этом на домах красуется его имя, а в парке стоит его бюст. Что должны думать школьники в такой ситуации?
Сам Лукашенко вовсе не против переименований. «Чтобы почтить освободителей БССР от немецкой оккупации», он издал указ о переименовании проспекта Скорины и проспекта Машерова в, соответственно, проспект Независимости и проспект Победителей. При этом вопрос удобно–неудобно, дорого–недорого как-то не ставился.
Освобождение из-под оккупации
Можно на это посмотреть с совсем другой стороны. Если в результате Первой мировой войны развалились немецкая, Австро-Венгерская и Российская империи, то государства, возникшие на их обломках, провели масштабные переименования целых городов. Например, Позен превратился в Познань, Бреслау – во Вроцлав, Брун – в Брно, Ольмюц – в Оломоуц, Ревель – в Таллин и т.д.
В данном случае речь идет о замене иностранных названий на национальные. Здесь можно добавить, что и белорусские города называются не совсем по-белорусски: Гродна вместо Горадні, Брэст вместо Берасця, Мінск вместо Менска и т.д.
Но и полностью национальные названия менялись. Например, ради декоммунизации в странах Восточной и Центральной Европы после свержения коммунизма и выхода из соцлагеря. Да что там страны соцлагеря! В России Куйбышеву вернули название Самара, Калинину – Тверь, Горькому – Нижний Новгород и т.д.
Умеренное переименование
Можно не рубить с плеча и не бросаться переименовывать с места в карьер. Можно начать с малого. Помните 1-ю и 2-ю и другие Базисные улицы? Зачем их столько? Можно оставить одну, а остальным дать новые названия.
«Я, собственно, к чему с этими бесконечными базисно-тиражно-мелиоративно-полиграфическими. Смотрите: когда представители белорусского общества обращаются к властям с просьбой дать имя действительно известной белорусской личности какой-нибудь улицы, власти почасту отвечают, что а у нас нет свободных улиц, у нас все на годы вперед расписано», – говорит Лявон Вольский. И далее предлагает: «Так вот просто возьмите три улицы Базисные, оставьте из них одну, а двум другим дайте имена действительно известных белорусских людей».
Кстати, Лявон Вольский не имеет ничего против переулка Советского в Молодечно.
«Пусть себе та эпоха чтится переулком. Это самое место для Советского Союза – на переулке, на проезде, в тупике. «На задворках», короче», – считает музыкант.
АВ/МВ, «Белсат»
