Как жили белорусские поэты до 1937-го? Смотрите необычный фильм «Белсата»


81 год назад, 1 августа 1937 года сотрудники НКВД БССР сожгли десятки тысяч рукописей белорусских писателей, которые не прошли цензуру. Как жила богема в советской Беларуси до трагического 1937-го? Что ела-пила, как сочиняла? Смотрите фильм «Зніклая паэзія», снятый при поддержке «Белсата».

Кто знает, как расшифровывается название «Тавіз»? Общество любителей выпить и закусить (бел. Таварыства аматараў выпіць і закусіць). Могли ли представить те, кто в 1920-е создал это неформальное литературное сообщество, как сложится их судьба? Они вели богемную жизнь: встречались с друзьями, пили, писали стихи, женились… Такими мы никогда не представляли белорусских литераторов на уроках в школе.

Фотографий тех времен почти не сохранилось, не говоря о видеокадрах. Поэтому героев ленты мы увидим в разных жизненных ситуациях… нарисованными специально для фильма. «Зніклая паэзія» входит в конкурсную программу кинофестиваля «Листопад», который пройдет в Минске с 3 по 10 ноября.

А пока почитайте нашу беседу с режиссером ленты Ильей Божко.

– Почти не было фото, не было видео. Да и вообще, большинство белорусов не любит говорить на темы, связанные с репрессиями. Почему вы решили снять этот фильм?

– Мне очень хотелось снять кино вроде роуд-муви, но нужен был сценарий. Марта-Дария Клинова как раз готовила дипломную работу по сценарию и предложила помочь ей снять видео. Надо было ехать в далекую деревушку, искать сведения о каком-то поэте. Я даже не знал Марту тогда, но она предложила отчаянную авантюру, и в последний момент я все-таки согласился.

1920-е годы мне показались очень интересными. Ведь о царской эпохе известно много, как и о Второй мировой войне, и что происходило после. А вот НЭП, когда в Беларуси было четыре государственных языка… Эта эпоха как-то спряталась в кармашек истории.

– Фильм рассказывает о Моисее Кульбаке, Изи Харике, Тодоре Кляшторном и Юлии Товбине. Двое последних были членами «Тавіза». Как вы выбирали героев?

Сценаристка выбрала героями фильма тех, о ком меньше всего сведений. А меня увлекло то, что наши герои были определенным культурным андерграундом того времени.

Илья Божко. Фото Ольги Куваевой

Цитирую Марту-Дарию Клинову: «В фильме важно было продемонстрировать тематическое и стилистическое разнообразие в литературных течениях того времени, а также затронуть мультикультурность, которая царила в стране в начале ХХ в. Упомянутые в фильме поэты писали на разных языках – на белорусском, на идиш. Кто-то из них был еще совсем молодой и только начинал творческий путь, а кого-то уже считали мастером пера. Юлия Товбина называли «городским» поэтом, Тодор Кляшторный черпал вдохновение из родных деревенских пейзажей… Но всех объединяла любовь к Беларуси и трагическая судьба».

Нам много рассказывали о произведениях поэтов, о литературном стиле. А мне было интересно, что это были за люди, чем они дышали, как они чувствовали ту эпоху. В каких обстоятельствах они творили. То, чего они не писали о себе сами.

– Где искали сведения о героях?

Сначала мы ездили по деревням, откуда происходили поэты, и каждый раз одно и то же: «Здесь был дом поэта, который давно снесли». Или «дерево, которое посадил дед поэта». Или «вот поле, на которое смотрел…» Очень помогли Леонид Моряков, Вольф Рубинчик, Виктор Жибуль, Андрей Ходанович.

– А кто придумал заполнить пробел с отсутствием документальных кадров анимацией и кто является автором рисунков?

На монтаже сразу сказался недостаток фотографий или портретов наших героев. А мне так хотелось увидеть, как Тодор Кляшторный идет по той улице, по которой я хожу на работу. Или как они выпивали. Как ходили по дому, чуть ли не в трусах, редактировали то, что вчера написали нетрезвыми.

Сделав кинопостановку, я бы испортил атмосферу фильма. Нарисовать эти моменты – единственное что оставалось. И я уже знал художницу, которая это сделает. Марго Маклецова. Я чувствовал, что жизнь наших героев ее заинтересует. Я рассказывал Марго своими словами, как вижу наших героев, мы вчитывались в воспоминания друзей поэтов, сравнивали их с нашими друзьями, чтобы лучше понимать друг друга. Она изучала фотографии и рисовала по ночам. О! И мои фантазии оживали, это было так здорово! Мы много работали над деталями, даже над тем, насколько волосатой сделать ногу Кульбака.

Смотрите также репортаж Ильи Божко «Друя»

Беседовала Инга Островцова, АХ

Новостная лента