Краевед из Коми ищет потомков погибших в ГУЛАГе через Фейсбук


Анатолий Смилингис четверть века разыскивает могилы погибших во времена ГУЛАГа. Вместе с женой Людмилой Королёвой он собрал и систематизировал воспоминания людей о том страшном времени. В свои 90 лет он работает в Центре детского дополнительного образования, общается с потомками погибших через Фейсбук и, среди прочих находок, хранит голову Сталина. С краеведом встретилась наша корреспондентка Елена Соловьева.

Анатолиса Смилингиса сослали в Коми из Литвы в 1941 году вместе с семьей, как неблагонадежных. В 14 лет он попал на лесоповал, после этого несколько раз был близок к голодной смерти, тяжело болел. Сейчас ему 90 лет, он живет в селе Корткерос Республики Коми, рядом с бывшими лагерями Локчимлага, занимается краеведением, работает в местном центре дополнительного образования и продолжает разыскивать места захоронений погибших времен ГУЛАГа.

«Вот здесь проходила раньше дорога старая на Корткерос до новой автострады. Здесь рядом Вычегда, здесь высаживались первые группы заключенных с реки, и здесь возникли первые кладбища», – говорит Анатолий Смилингис.

Вокруг поселка Аджером разбросано более десятка мест захоронений узников лагерей. Раньше поселок назывался Пезмог и он был столицей лагерей Локчимлага. Но после ужасов, которые здесь творились в 30-е и 40-е годы прошлого века, местные жители даже название стараются забыть.

«Сколько здесь похоронено? Здесь ряды рядов. Дальше уже траншеи, не могилы, а траншеи. Туда подряд бросали, это в годы войны. Это как раз время этого кладбища – до Великой отечественной войны, до 1941 года. Оно тянется и там, и там на десятки, может, и сотни метров», – продолжает краевед.

В 1938 году в Локчимлаге было 26 тысяч заключенных, прибывших сюда на срок не меньше десяти лет, через два года их количество сократилось до 10 тысяч. Тогда каждый день через Корткерос тянулись колонны, а по реке шли баржи с заключенными. Назад не возвращался никто.

Локчимлаг хотели сделать столицей лесных лагерей и даже здание управления лагерями называли Кремль. В конце 30-х годов сюда приезжали представители фашистской Германии, которая тогда была союзником СССР. Здесь был и аэропорт, откуда раз в неделю улетал в Москву начальник лагеря, чтобы поужинать в ресторане.

«Я искал в архивах про этот аэродром Республики Коми, нигде нет его, не существует. А в годы войны и послевоенные годы здесь сажались американские «Дугласы». После войны он служил, этот аэродром, запасным аэродромом Сыктывкара», – говорит Смилингис.

После 1939 года в Локчимлаге начали появляться и пленные поляки, позже людей из Польши сюда стали высылать целыми семьями

«Тоже там были поляки, которые сопротивлялись, которые попали в плен… Хотя [историк Михаил] Рогачёв, говорит, что не было здесь поляков, в документах нет, он занимается. Но местные жители помнят поляков, нам показали кладбище поляков, там где агробаза. Как тут понять? Тоже одна из тайн», – говорит специалист.

Один из потомков охранников Локчимлага показал Смилингису большое захоронение поляков протяженностью в километр и шириной около 70 метров. По нему краевед прошелся с металлоискателем. Прибор везде звенел, реагируя на пули, и Смилингис понял, что лежащие здесь были расстреляны.

«Поляки тогда были семьями депортированы, много, и очень много было по реке Мадже, Сочемьёль поселок, Рось-ю поселок, какой-то квартал, Яг-ю. Все были, даже у меня в архиве есть выписки, поляками-переселенцами. Там в ужасных условиях: печки дымят, окна разбиты, туалетов нет, на улицу ходят, помойных ям нет. Примерно по такой схеме. И очень большие заболевания, смертность этих поляков. И сколько там было, не пишут», – добавляет Смилингис.

Анатолий Смилингис собирает не только воспоминания, но и многие артефакты, оставшиеся от того времени – предметы быта, колючую проволоку, окружавшую зоны. Рядом с баней он хранит даже голову статуи Сталина, которую раскопал один из его родственников, приводивший в порядок свой участок земли.

«Перед школой бюст его, надо было каждому подойти школьнику, мальчику, поздороваться, а потом заходить в школу», – добавляет краевед.

Елена Соловьёва