За мужем в Афганистан и за джинсами в Китай. Невероятные истории из «живой библиотеки»
У многих «обычных людей» есть удивительные истории, которые достойны того, чтобы их выслушать. Корреспондент belsat.eu попала на встречу в «Живой библиотеке» в Гродно и записала две истории.
Книга первая. «Бродячая жизнь жены советского офицера»
Тамара родилась в Вильнюсе в семье военнослужащего. В три месяца родители забрали ее на границу с Турцией, где в 56-м году было неспокойно. Повлияло ли это на ее дальнейшую жизнь, сказать трудно, однако после того, как молодая Тамара окончила филфак в Гомеле, судьбой было предначертано, чтобы девушка вышла замуж за военного.
Молодожены по распределению мужа переехали в Читу, где прожили два года. Чтобы получить дальнейшее повышение по службе, муж Тамары согласился на выезд в Монголию. Вместе с другими военными семьями молодые люди жили в военном городке Налайх возле Улан-Батора. Отдельно жилая зона, отдельно служебная, аэродром. Шел 1978-ой год и Монголия в то время также была беспокойной точкой на карте. Во время обострения китайско-советских отношений Монголия стала на сторону СССР, благодаря чему получала большую экономическую помощь.
Советский «хром» – монгольский «палас»
«Были бои местного значения. Были вылазки китайцев. Тогда Монголию считали почти что Советским союзом. 16-я республика говорили. Мужа тогда 2 недели дома не было. Помню, как при входе постоянно стоял подготовленный чемоданчик на всякий случай с документами наверху. Если не получится забрать чемодан, чтобы документы были с собой», – вспоминает Тамара.
Семьи военных жили тогда в пятиэтажном доме. Были свет и вода. Периодически, – добавляет женщина. В конце месяца выключали свет, а поскольку были водопомпы, вода исчезала тоже. Вокруг выжженная солнцем степь, практически никакой растительности. Из животных запомнились торпаганы – крупные грызуны, похожие на сусликов. Климат резко-континентальный: днем жара, а ночью холод.
«Наш городок стоял отдельно, поэтому с монголами мы редко общались. Иногда приходили к нам, «купи-продай». Совершали «хром-палас», как они говорили. Меняли хромовые сапоги на палас – ковер такой. Золото меняли, хотя низкопробное. Вот бирюза была красивая, не похожая на нашу, зеленая. Однажды я побывала в юрте. Говорю мужу, пошли посмотрим хоть одним глазком, что там такое. Заходим, у монгола попросили. Он – «заходи!» Заходим мы в эту юрту. Стоят металлические кровати, затянутые советской клеенкой, и все. Постельных принадлежностей я не увидела. Не знаю что там с этими городками, во что они превратились», – рассказывает женщина.
За мужем на Афганскую войну
В 80-м году муж Тамары вновь поступил на второе высшее. Семья вернулась в Москву. После распределения в Саратов. Муж шутил: «Что ты от меня хочешь? По одним столицам тебя вожу. Москва – столица, Чита – столица солнечного Забайкалья, Улан-Батор – столица Монголии. Саратов – столица Поволжья». Следующей столицей для семьи Тамары стал Кабул, когда в стране на протяжении многих лет не прекращалась война.
«В Афганистане мы были в 85-87 гг. Когда сейчас говорят о Сирии, у меня сразу перед глазами стоит Афганистан. Нельзя туда лезть. Восточный народ – другой, он по менталитету другой, по привычкам. У него человеческая жизнь ничего не стоит. Это я почувствовала достаточно. Мой муж был тогда советником полковника афганской армии. Жили мы в четырехкомнатной квартире с двумя семьями. Жена летчика, с которым мы делили квартиру, пожила месяц, не выдержала, забрала детей и вернулась в Союз».
Тамара прекрасно помнит, как однажды автобус с их детьми обстреляли из гранатометов по дороге в посольство. Это было время, когда свергали президента Наджибуллу. Над домом постоянно кружили вертолеты, да так близко, что видно было лица летчиков. Около пятиэтажки, где жила Тамара, всегда дежурили афганцы ради безопасности.
«Я их лоботрясами называла. На одной лестничной площадке в 5-комнатной квартире жил полковник с 6-ю детьми и двумя женами. И мы – две семьи советников. Нормально жили. Угощали друг друга. Воду давали два раза в неделю. По два часа. Утром в 6. Муж с соседом уходили очень рано. А мне нужно было успеть помыть все, детей искупать, потому что вечером мужчины возвращались. Им также нужно было помыться. Вода артезианская, ледяная. И конечно она была зараженная. Сальмонеллы всякие. Все замачивали в растворе марганцовки. Фрукты, овощи – все, что приходилось. Запах марганцовки до сих пор не переношу», – вспоминает Тамара.
«Был«бача» – нет «бачы»»
«Люди не приучены работать. Они приучены воевать. Человеческая жизнь ничего не стоит. У соседа ребенок вывалился с балкона, у полковника афганского, и наши пошли выразить соболезнования. Он их не понял! Он их просто не понял. Был «бача» (ребенок – ред.) – нет «бачы». Будет другой «бача». Тогда это трудно было морально. Детей оставили в Гомеле. 86-й год. Чернобыль. По единственной телевизионной программе на русском языке – ни слова. Узнала из письма мамы. Пришлось добиваться, чтобы выпустили из Кабула забрать детей. Хорошо, что в Саратове мы оставили квартиру, которую снимали. И я восемь человек из Гомельской области забрала и привезла в Саратов. Сама ехала на войну, думала, что там мир, а получилось наоборот».
Семья Тамары вернулась из Афганистана в 87-м году, с тех пор живет в Гродно. Сын тоже стал летчиком. Был ранен в Чечне, но выжил.
«30 лет, на удивление, живем на одном месте. С мужем шутим, что это плата за то, что так нас по миру мотало».
Книга вторая. «История одной положительной авантюристки»
«Авантюрист это такое слово, которое часто ассоциируется с прохвостом и прохиндеем, а вообще это слово означает приключение, – начинает свой рассказ Ольга. – Мне 78 лет. После войны было очень трудно. Все были бедными. Я родилась в 40-м году в Минске. Телевизоров никаких не было, интернета тоже не было. Когда мои родители купили первый телевизор такой маленький, то к нам весь двор собрался, чтобы только посмотреть. В Минске тракторный завод, велозавод, автозавод – по гудкам ходили на работу. Гудок гудит и люди спешат на работу, потому что, если опоздаешь, тебя судили. Но мое детство проходило в сочувствии и любви. И моя мама, такая разумничка, умудрялась отправлять меня на каникулы к дяде в Москву»..
Дядя госпожи Ольги работал тогда в конструкторском бюро легендарного советского авиаконструктора Андрея Туполева. Именно под его руководством было спроектировано свыше сотни типов самолетов, на которых было установлено 78 мировых рекордов.
«Вот он возил в Америку группу, этот самолет. Вот Хрущев, Фурцева, Родион Малиновский. Вот это Туполев, вот это Нина, жена Хрущева, а вот мой дядя» – показывает исторический снимок женщина. Именно дядя привил Ольге любопытство к миру, водил ее по всем московским театрам, операм и музеям. Ей довелось видеть легендарных советских артистов балета – Галину Уланову, Майю Плисецкую и Мариса Лиепу.
После школы Ольга поступила в Политехнический институт, где училась на архитектора. Во время студенчества вместе с подругами, с рюкзаками на спинах по 20 кг, девушки путешествовали по Кавказу. Посещали Архипо-Осиповку, Сухуми, после рейсовым теплоходом плыли в Одессу, а когда закончились деньги с буханкой хлеба возвращались поездом в Минск.
После института по распределению попала в Гродно, где и познакомилась со своим будущим мужем. Однако жажда к путешествиям в авантюрной душе Ольги не угасала. По комсомольским путевкам она посетила Венгрию и тогдашнюю Югославию. Любовь к путешествиям Ольга прививала также своим детям, сына возила в Звездный городок к двоюродной сестре, которая работала вместе с Петром Климуком, известным советским космонавтом родом из Беларуси, и выводила спутники на орбиту.
Жизнь после 50-ти? Только начинается!
Время шло. Дети выросли, поступили в институты, однако семья все равно старалась куда-нибудь выезжать. Когда госпоже Ольге было почти 50 лет, она на себе ощутила, что вопреки стереотипам жизнь только начинается. В 88-м году ей удалось поехать в Канаду, чтобы встретить еще одного своего дядю, контакт с которым семья потеряла после войны. В возрасте 14-ти лет его вывезли на работу в Германию, а во время освобождения один из солдат-освободителей, назвав его «продажной сволочью», дал ясно понять, что вернуться на родину без последствий не получится. Через Францию ему удалось эмигрировать в Канаду. Однако в советские времена контакт с семьей поддерживать было невозможно.
«Все боялись. Дед боялся. Мама боялась. Никаких отношения не поддерживали. Кто работал на предприятиях, тех выгоняли. Моя тетя через Красный Крест нашла его. И, говорит: ты знаешь английский язык – поедешь. Она мне достала билет и я поехала. Одна. Увидела своих братьев и сестер. Была в Ванкувере, других городах. Я вернулась. У меня появились деньги. И получилось так, что я уже была на пенсии. Я выработала стаж. И каким-то чудом решилась поехать в Китай», – вспоминает Ольга.
Это было начало 90-х, время, когда все, кто мог, пробовали себя в коммерции. Вместе с турами так называемых «челночников» госпожа Ольга начала летать в Китай за многотысячными партиями джинсов.
«Налогов тогда не было. Изначально закупались в Урумчи. А там такой страх. Это на границе с Казахстаном. Очень опасно было, воровали очень сильно. Потом полетела в Пекин. И тут сосед едет в Маньчжурию. Петя, возьми меня с собой! Едут – майор МЧС, подполковник МЧС. Шестеро мужиков и я одна. В кожухе, зима. Приехали туда. Эти майоры понабирали все: часы, фотоаппараты, и отлучились на полчаса. За пять минут все украли. Дико».
В 94-м году дружба Китая с Казахстаном закончилась. Правительства стран не поделили тысячный кусок границы и «бизнесменам» пришлось доезжать до Урумчи автобусом, который чуть не съехал в ущелье.
«Нам нужно было переезжать через перевал. Зима. Скользкая дорога. Мы едем и вдруг там застопорилось движение. Оказывается, в ущелье упал автобус. И мы стали, как все. И вдруг нашему руководителю захотелось выйти на улицу. И он видит, что задняя часть нашего автобуса потихоньку съезжает с горы. Мы все повыскакивали. Наши ребята руками этот автобус на место ставили. Володя, мастер спорта, запротестовал: никуда я не поеду больше. Пошел пешком, накинув одеяло, в одних кроссовках», – вспоминает женщина.
После 10 лет Китая, началась Турция. Работая с постоянными клиентами, рождалась дружба. Турецкое гостеприимство позволило женщине увидеть все моря, омывающие страну. Во время отдыха около 10 лет назад Ольга вместе с подругой пережила одно из самых сильных землетрясений Турции.
«Лежим мы в том отеле и тут эта рама от картины начала ходить. Мы все повыключали. Бегом вышли на дорогу. Говорю: если будут разваливаться дома, ложимся головами друг к другу под пандус. Сзади полиция едет. Гудят. Темно. Вырубили свет. Скорая помощь. А это оказывается землетрясение, 70 км от того места, где мы были. За Босфором, в сторону Черного моря. А позвонить нельзя. Мы взяли вещи. А перед этим, когда туда ехали, купили на всякий случай бутылочку «Смирнова». Говорю Ирка: забери “Смирнова”! Каким-то чудом вернулись в Стамбул. У моего турка чуть ребенок не погиб. Повсюду хаос. У людей страх. Столько людей погибло. Пошли на площадь, там люди лежат с детьми. Землетрясение около 7-ми баллов. Все развалено. У моего Айнура сгорела фабрика.
Как нам уехать оттуда? Хоть в Харьков, хоть куда. Но удалось сразу прилететь в Минск. Мы сели с Иркой на вокзале, разложились. Нас же никто не ждал. И говорю ей: давай! За то, что остались живы. И в это время подходят два милиционера и говорят «Добрый день! Здравия желаю». Говорю: мальчики, если бы Вы знали, что мы пережили. А они нам: Приятного аппетита! И ушли».
В 2011-м в жизни госпожи Ольги началась черная полоса. Отошел в лучший мир муж. Через два с половиной года она потеряла сына, который погиб в аварии. Однако силе духа нашей героини могут позавидовать многие. Госпожа Ольга начала посещать компьютерные курсы при Университете золотого века в Гродно. После начала шлифовать свой и без того неплохой английский. Сейчас взялась за онлайн-курсы испанского языка, базу которого планирует изучить до апреля, а после посетить теплую Испанию.
«Нашла в интернете бразильского политолога, который хвастался, что за год выучил 5 языков. Чем я хуже? Я же не могу остановиться! Так что я – положительная авантюристка!», – добавляет Ольга.
Паулина Валиш, АХ, belsat.eu
