Марина Георгиевна Богданова
Родственники умершего в Жодинской тюрьме №8 Олега Богданова практически 8 месяцев добивались возбуждения уголовного дела по факту ненадлежащего исполнения медицинскими работниками тюрьмы своих профессиональных обязанностей.
До этого Жодинский городской отдел СК трижды принимал решение об отказе в возбуждении уголовного дела. И вот, как сообщает правозащитный центр «Вясна», 12 мая 2017 года Управление Следственного комитета по Минской области вынесло постановление о… прекращении предварительного расследование по делу с формулировкой: «в связи с отсутствием в действии состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК».
Мать покойного, Марина Георгиевна Богданова, ознакомившись с постановлением о прекращении предварительного расследования по уголовному делу, в котором на 50 страницах обосновывается отсутствие состава преступления в действиях должностных лиц СИЗО №1 и тюрьмы №8, так и не смогла найти ответа на главный вопрос: почему умер ее сын?
Из постановления следует, что в действиях медработников тюрьмы №8 при оказании медпомощи сыну отсутствует состав преступления по ст. 162 УК. При этом неоднократно отмечается, что медицинскими работниками и персоналом тюрьмы были допущены недостатки в обследовании и лечении Богданова, но они не находятся в причинной связи с его смертью.
В материалах проверки следователей несколько раз звучат показания медиков: «жалоб на состояние здоровья не высказывал, указывал на боли слева, в области сердца, перебои ритма». Так это разве нет жалобы, особенно для человека, у которого имелась врожденная патология сердца: сопряженный порок аортального клапана и аневризма восходящего отдела аорты? Причем тюремные медики знали, что Богданов перенес сложную операцию на сердце.
Олег Богданов неоднократно писал в письмах к матери о том, что состояние его здоровья ухудшается.
6 января, еще находясь в СИЗО №1 на ул. Володарского в Минске, Олег Богданов пишет заявление на имя судьи Ленинского района Минска Д. Остапенко, которое просил приобщить к материалам уголовного дела:
«В последнее время я очень плохо себя чувствую, медицинская помощь не оказывается, врачи, фельдшеры и другие работники под всеми возможными предлогами отказываются оказывать какую-либо помощь. Добиться «правды» я не могу, я уже обращался с письменными и устными заявлениями к начальнику СТ-8, начальника медсанчасти, но никаких действий с их стороны не было, кроме написания рапортов за лежание на кровати.
Мои доводы о плохом самочувствии считают симуляцией. Видя всю абсурдность и безвыходность данной ситуации, я вынужден оставить завещание и выразить последнюю волю».
Следователи, которые не смогли (или не захотели) найти виновных в смерти заключенного, тем не менее вынужденно констатируют, что «Богданов О.В. не был поставлен на диспансерный учет, не был составлен индивидуальный план лечебно-профилактических и оздоровительных мероприятий в отношении него, поскольку это никак не регламентировано».
Вечером 28 января 2016 года Олега Богданова за нарушения правил внутреннего распорядка (якобы после отбоя он играл в шашки и громко разговаривал) в медчасти перевели из камеры 97 в одиночную камеру 107, то есть – в карцер.
На следующий день, 29 января, Богданов после подъема в 6 утра по команде вышел в коридор с матрасом. Контролер ухудшения здоровья не заметил. Известно, что через полчаса Олег отказался от завтрака, но это не насторожило контролера.
Через некоторое время контролер в глазок камеры заметила его сидячем на полу. Он еще что-то бормотал. Контролер проинформировала дежурного, затем звонили начальству, и только потом открыли камеру. В конце концов, был вызван фельдшер, начались реанимационные мероприятия, к которым через полчаса присоединились и врачи скорой помощи. Но было уже поздно: не помогли ни искусственное дыхание, ни введение адреналина с атропином, и в 7 часов 40 минут была констатирована смерть.
Мария Богданова предоставила правозащитникам «Весны» видеозапись с камер наблюдения тюрьмы, на котором видны хаотические действия растерянных контролеров, фельдшера и посторонних лиц в камере № 107 во время проведения реанимационных мероприятий.
В показаниях свидетелей отмечено, что во время реанимационных мероприятий «кто-то из работников направился за мешком Амбу (для вентиляции легких) и принес его примерно через 2 минуты, но мешок был без маски. Маску принесли примерно еще через 2 минуты и вентиляцию легких стали уже делать при помощи мешка Амбу».
Следователи при этом признают, что «проведение реанимационных мероприятий в тех условиях было затруднено, поскольку там было мало места, было плохое освещение и отсутствовало необходимое реанимационное оборудование».
Остается добавить, что некоторые опрошенные в ходе расследования врачебные работники, которые должны были следить за здоровьем больного Богданова, временно выполняли свои профессиональные обязанности, кто на это время уволился совсем, и на момент проведения расследования не помнят многих обстоятельств обращения к ним Олега Богданова и особенностей лечения.
В связи с отсутствием в действии медицинских работников состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст.162 УК следователи вынесли постановление о прекращении предварительного расследование по данному уголовному делу. Виновных, как видно, не нашлось.
Смотрите также:
НМ / ИО, belsat.eu
