Украине прочат дефолт в середине июля. Как это отразится на украинской экономике?


Правительство Украины прогнозирует рост национальной экономики уже в следующем году, а международные организации  дефолт в середине июля. Перспективы развития украинской экономики «Белсат» обсудил с Игорем Бураковским – руководителем Института экономических исследований и политических консультаций.

Приветствую, Игорь. Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, это оптимистичный или пессимистичный сценарий развития событий в Украине?

– Экономический кризис 2015 года как минимум оказался более жестким и более острым, чем это планировалось, предположим, еще год назад. И естественно в этой ситуации мы можем говорить о двух как бы таких основных тенденциях. Первая тенденция – это кризис и выход на траекторию экономического роста. Мне кажется, что при прочих равных условиях мы, наверное, уже достигли того, что называется дно и уже чисто по экономическим законам от этого дна будем как-то отталкиваться. Другой вопрос, так сказать, когда это произойдет и насколько, скажем, будет ну такой ощутимый экономический рост. Если мы, скажем, достигнем экономического роста в 16 году на уровне 1–1,5 процентов, это позитивная тенденция, но этого мало для того, чтобы решить наши экономические проблемы. Что касается пессимистического сценария, который сегодня обсуждается, связанный с возможным дефолтом Украины, то на сегодняшний день украинский внешний долг – государственный долг составляет чуть больше 40 миллиардов долларов. Украинское правительство подготовило пакет предложений частным инвесторам на сумму примерно 17-18 миллиардов долларов с тем, чтобы реструктуризировать эти долги. Мы не отказываемся платить деньги. Мы просим перенести обслуживание долга и выплату процентов на более поздний срок. Я думаю, что в конечном итоге, все-таки наши контрагенты согласятся на реструктуризацию долга, потому что в конечном итоге мы все находимся в одной лодке и кроме того я хотел бы сказать о том, что мы сегодня говорим о возможном техническом дефолте по относительно небольшой, но все же  по части украинского внешнего долга. И в этом плане наша ситуация, как мне кажется, существенно отличается от того, что мы сегодня наблюдаем в Греции.

– В случае объявления дефолта, какие шаги должно предпринять правительство, чтобы не позволить уйти инвесторам с украинского рынка, чтобы не допустить социального коллапса и чтобы помочь экспортерам, потому как собственно это тоже отразиться и на внешней торговле Украины?

– Тут ситуация достаточно сложная и достаточно неоднозначная. Если мы объявляем дефолт, то это означает, что практически те деньги, которые мы должны были достать или из золотовалютных резервов или  из каких-то других источников, они остаются в стране. Поэтому в этом плане мы можем говорить, что дефолт в каком-то смысле в принципе улучшает финансово-экономическое положение страны. С другой стороны, мы прекрасно понимаем, что дефолт всегда негативно сказывается и на предприятиях, потому что тем предприятиям, которые так сказать живут в стране дефолта и пытаются получить деньги на внешнем рынке, сделать это достаточно сложно.

Но с другой стороны, здесь есть еще один такой важный нюанс, как мы в данном случае опять-таки говорим о дефолте, на который идет именно государство по своим обязательствам. Поэтому в этом плане не будут затронуты напрямую интересы, скажем, банков, работающих в стране, не будут напрямую затронуты, скажем, те же самые валютные депозиты, о чем сегодня так сказать ведется достаточно острая дискуссия. Что касается, например, украинских инвестиционных рейтингов, то по большому счету, они на сегодняшний день достаточно низки и в принципе те люди, которые уже хотели уйти с украинского рынка, они уже ушли. Поэтому, честно говоря, ожидать новой волны паники и ухода инвесторов, наверное, не приходится. Поэтому я бы честно говоря  сегодня не строил бы каких-то таких апокалипсических сценариев, вот завтра – дефолт,  а послезавтра полноценный коллапс. Сам дефолт, факт дефолта, он в принципе мало что по большому счету означает для текущей так сказать ситуации в экономике.. Хотя понятно – это неприятно, хотя понятно, что этого нужно избежать. В любом случае страны, которые идут на дефолт – то ли большой, то ли маленький, то ли какой-то частичный, существуют разные так сказать на сегодня примеры стран, той же Аргентины, которая   собственно отказывалась обслуживать свои платежи больше 10 раз по разным направлениям, но при этом все равно там находятся американские транснациональные компании, европейский бизнес. Опять-таки, если сегодня внимательно посмотреть на ситуацию в стране, то собственно украинскому государству и через государство украинское экономике помогают не столько частные инвесторы, сколько те деньги, которые мы получаем от международных финансовых организаций.

– История демонстрирует и не раз демонстрировала примеры, когда война стимулировала рост экономики. Почему в Украине эта теория не срабатывает?

– Украинское государство втянулось в войну, или было втянуто в войну в достаточно слабом состоянии. Поэтому наверное пока на нас действуют наши старые проблемы – проблемы с теми же государственными закупками, с бюджетом, проблемы с коррупцией, масштабной, которая вскрывается каждый день, но есть еще один как бы это сказать, так сказать, важный момент, что в принципе страна сейчас решает двойную задачу. С одной стороны, мы воюем, а война, это, прежде всего, затраты. У нас сегодня нет возможности, условно говоря, отделиться линией фронта от кого-то, развивать остальную экономику страны, а потом как бы идти туда. Нам одновременно нужно бороться с  экономическим кризисом. Совпадение двух факторов, это действительно испытание для нашей страны, и, наверное, это так сказать испытание такого формата и таких так сказать  масштабов, с которыми, наверное, не сталкивалась ни одна европейская страна в процессе европейской интеграции.  

Елена Литвинова, «Белсат», Киев

Новостная лента