Радивинович: В России достаточно сил, чтобы эволюционировать в хорошем направлении


Сергей Пелеса беседует с польским журналистом Вацлавом Радзивиновичем о выходе России из Сирии, Надежде Савченко и том, что будет после Путина.

Прежний союзник становится соперником, прежний противник – союзником

Сергей Пелеса: Путин неожиданно в прошлом году в сентябре ввел российские войска в Сирию. Несколько дней назад он озвучил приказ частично вывести российские силы из Сирии. Что Вы думаете о таком неожиданном повороте?

Вацлав Радивинович: Это в некотором роде демонстрация, так как он выводит часть своих сил. У россиян было 80 боевых машин в базе в Латакии. Выведут около 70, 10 останется. Но это еще не значит, что главную ударную силу вывели, ведь главная сила для россиян сегодня это стратегические бомбардировщики, которые стартуют с баз в России. Они в любой момент могут вновь пойти в атаку. Кроме того армада легких самолетов – истребителей и штурмовиков – может вернуться.

Путин провел это маневр, чтобы показать поддержку мирных переговоров о перемирии в Сирии, каким оно бы не было. Кроме того он достиг своей главной цели: показал, что Россия может проводить военные интервенции далеко от своих границ.

Еще немного изменились приоритеты. В этот момент для России важно взаимопонимание с странами-производителями нефти, которое привело к уменьшению добычи нефти или удерживания ее на стабильном уровне, чтобы выросли цены на нефть. Это совместный интерес России и, на самом деле противника России до сих пор в Сирии, то есть Саудовской Аравии. Король Саудовской Аравии планирует в ближайшее время приехать в Москву. Такой жест в Сирии может его склонить к тому, чтобы более гибко говорить с русскими.

На фронте борьбы за нефть также изменился приоритет в другую сторону. Главным соперником России стал Иран. Он хочет увеличивать добычу нефти. Не желает слышать о каких-либо ограничениях. Это понятно, Тегеран после отмены санкций очень нуждается в деньгах.

Прежний противник становится союзником. В этом много путинской игры за нефтяной рынок.

Три месяца назад Польша удалила российского журналиста, которого подозревали в шпионаже. В ответ Россия аннулировала Вашу аккредитацию, но Вас, конечно, в шпионаже не обвинили. Что это за история?

Это такой обмен заложниками. Польша удалила корреспондента РИА Новостей Леонида Свиридова за деятельность, далекую от журналистики. А россияне по принципу коллективной ответственности взяли за голову меня. И меня выгнали, не озвучивая никаких обвинений. Это такой типичный обмен заложниками.

Савченко дадут двадцать три года, а потом очень быстро обменяют

Вы провели много лет в России. Вы знаете кухню принятия решений.Чем руководствуются российские власти. Последние полтора года продолжается суд над Надеждой Савченко. Зачем Путину такой абсурдный процесс?

Это такая машина, которая сама себя накручивает. В России много говорят об укрофашистах, об ужасных преступлениях, о дикости украинцев. Кого надо было сжечь на костре ненависти растопленной пропагандой. Очень неудачно они выбрали именно Надежду Савченко. Ведь она действительно оказалась непоколебимой женщиной. Не пошла на соглашения, ни в чем не признается. Но если уже начали это дело, если уж ее обвинили – по-моему, абсолютно безосновательно, – то они не могут сейчас отступить.

Это обвинение, смонтированное на основании полностью фальшивых доказательств, будут вести дело до конца, до приговора. Главное, чтобы это не был трагический конец, так как Надя в плохом состоянии. Если бы она умерла, Россия бы себе сделала огромный ущерб. В Украине это бы приняли как абсолютно враждебный, преступный акт и мир принял бы это очень плохо.

Я надеюсь, что в Москве хотят ее быстро осудить. Дадут ей очень жесткий приговор – двадцать три года, как хочет прокурор, а потом очень быстро ее обменяют и таким образом выйдут из этой совершенно ненужной аферы.

В понимании Кремля – это не агрессия, а защита

Почему Россия так агрессивно, почти враждебно, ведет себя со своими соседями?

Здесь есть логика империи. Россия определила, и так говорят в Москве, свою красную линию. Границы, которые очерчивают пространство, на котором, по мнению России, она имеет специальные права. И только она там может обладать влиянием. В рамках этой красной линии находятся бывшие советские республики – Украина, Беларусь, Грузия, Центральная Азия. Философия Москвы такова – не пустим Европейской союз, не пустим американцев. Это территория наших влияний и они должны держаться подальше.

В понимании тех людей, которые сейчас управляют Кремлем, это не агрессивная политика, а политика защиты. Но это имперская политика. Желание сохранить по крайней мере иллюзию империи.

Когда-нибудь Путина не будет

Мы говорим о чем-то негативном, по крайней мере с нашей точки зрения. Об агрессии, об имперской политике. Но очевидно есть и позитивные явления. Что наиболее позитивного Вас удивило во время работы в России?

Таких вещей было очень много. Даже перечислить невозможно сколько там есть хороших, интересных вещей. В первую очередь нужно понять, что это очень хороший талантливый народ, способный к многочисленным хорошим вещам.

Можно посмотреть, как замечательно изменилась Москва. Когда я приехал в 1997 году. И сегодня, когда я должен был ее покинуть, она во многих местах и ​​вещах превратилась в настоящий современный город. Там можно много вещей увидеть и хорошо провести время. Это следует из того, что они хотят так жить. Они не хотят жить как им навязывают. Они хотели бы так жить, как видели в мире, как придумали и приняли, как свой образ жизни.

Россияне хотят жить как видели в мире, а политики хотят вести имперскую политику. Что сочетает эти два подхода, каким может быть будущее России, которое построил Путин? Вы видите будущее этой системы или нет?

О том, что Россия закончится какой-то огромной катастрофой, говорят на протяжении последних как минимум пяти столетий. Там были катастрофы – в прошлом веке были две. Но они не означали окончательного упадка. Там достаточно сил, чтобы эта страна удержалась.

И надеюсь достаточно сил чтобы постепенно это эволюционировала в хорошем направлении. Надо признать что Путин после очень тяжелых девяностых годов организовал там какую-то стабильность. Когда-то его не будет. Но можно сказать, что это база на которой можно строить эволюционное развитие.

Смотрите разговор Сергея Пелесы с Вацлавом Радивиновичем в выпуске «Просвета»:

[/vc_column_text][vc_video link=”https://youtu.be/8aoJnu6dj1Y?t=5m27s”][/vc_column][/vc_row]

Новостная лента