«Почему потенциальные насильники ничего не должны, а мы должны покупать электрошокеры?»

Девушка, которая стала жертвой насилия, объясняет, почему анекдоты про изнасилование не смешны и почему необязательно быть российской порнозвездой, чтобы оказаться жертвой.

Анастасия Захаревич, наша зрительница, прислала письмо на почтовый ящик «Белсата» с предложением начать дискуссию о насильниках, жертвах насилия и отношении общества к проблеме.

– Публикация на сайте «Нашай Нівы» анекдота об изнасилованной российской порнозвезде стала причиной скандала. Как вы относитесь к этой ситуации?

– Это недопустимо и это – полная дискредитация «Нашай Нівы» как СМИ. Несущественно, это интернет-издание или что-то другое: должно быть четкое понимание того, что насилие – это не тема для шуток. Шутка это тоже форма власти. Шутя по поводу насилия, это издание, хотя и косвенно, но способствует распространению насилия.

– Оставим в покое «НН», так как не менее красноречива в этом случае дискуссия среди читателей. Тех, кто ставит «лайки» и тех, кто пишет критические комментарии …

– Я еще раз просмотрела комментарии – они отчасти меня утешили. Многие говорили «НН», что недопустимо такое печатать. Обычно всё абсолютно наоборот: люди начинают обсуждать личность изнасилованной женщины и на определенном этапе находят причину, по которой женщина могла быть изнасилована.

– Да, если речь идет о реальных ситуациях, а не о анекдоте.

– В этом случае специально указывали, что это именно российская порнозвезда. Расчет был на то, что это будет такой театр абсурда: мол, как можно изнасиловать порнозвезду. Но и порнозвезда может быть изнасилована, и проститутка. Насилие – это всегда насилие.

[vc_single_image image=”1″ img_size=”large”]

«Сама виновата»?

– В письме «Белсату» вы написали, что готовы на эту тему открыто говорить и рассказать о себе. Какова ваша история?

– Когда мне было десять лет, у моей матери был мужчина. Он из Украины, зимой жил у нас, летом мы проводили время в Украине. И он регулярно, иногда ежедневно, иногда раз в неделю, иногда несколько раз в день делал то, что юристы назвали бы «сексуальными действиями насильственного характера».

В том возрасте это было просто неприятно, отразилось сильными страхами, паническими проявлениями. Несколько лет я об этом не вспоминала. Был «период тишины» в сознании. А лет в 16–17 оно резко все всплыло и с тех пор я пытаюсь … как бы это лучше сказать – привести себя в порядок. Та история продолжалась 2–3 года.

– Кто еще об этом знал?

– Он просил ничего не рассказывать матери: мол, ты же не хочешь, чтобы она волновалась, ведь ты ее любишь. Он каждый раз извинялся. И хотя я не собиралась ничего прощать, он и дальше жил с нами.

– 10-летняя девочка не могла быть «провокатором». Откуда в нашем обществе такое мнение, что жертвы – «сами виноваты»?

– Позже у меня были такие ситуации, когда мать мне говорила: юбочка у тебя коротковата. На жертву сваливают ответственность тогда, когда не хотят возлагать ответственность на насильника. Будто человек, который насилует – не взрослый или даже не человек, а какое-то животное, не способное себя контролировать. Якобы жертва делает что-то специально для того, чтобы быть изнасилованной. Это невозможно. Насилие начинается тогда, когда насильник принимает решение, что будет насиловать.

[vc_single_image image=”3″ img_size=”large”]

Работать нужно не только с жертвами

– Специалисты утверждают, что изнасилованные женщины редко обращаются к правоохранителям и вообще никому об этом не рассказывают. А жертвой сексуального насилия – имеется в виду не только половой акт, но и домогательства, – может быть каждая третья белоруска или даже больше.

– Это действительно так. То, что не назовешь непосредственно насилием, но это систематические унижения. Недавно появилось видео, как в Нью-Йорке женщина шла по улице и в течение 10 часов более ста раз ее домагались. Это были какие-то противные комментарии, попытки прикоснуться и т.д. Проблема в том, что проявления сексизма очень часто пытаются преподнести таким образом, бужто это комплимент или шутка. И я на своем опыте знаю: если человеку в ответ на сексистскую шутку скажешь, что так нельзя, то он ответит: у тебя нет чувства юмора.

– Это мужчины такие плохие? Все общество плохое? Или мы что-то теряем еще на этапе воспитания детей?

– Безусловно, нужно работать с детьми. Те гендерные роли, которые точно приписываются в детстве, тоже имеют свое влияние. То, что мальчики агрессивные и напористые, а девочки – тихие и податливые. Конечно, говорят, что это традиция, однако это тот самый первый шаг. Нужно совершенствовать и законодательство. Чтобы доказать факт насилия, жертва проходит через очень неприятные процедуры и допросы. Невелик шанс, что насильник будет наказан. И это развязывает ему руки. Изнасиловать можно, в случае чего сказать – сама хотела. Бороться нужно на всех фронтах.

– В том числе – на медийном фронте?

– Ситуация с «НН» это только симптом, но он очень тревожный. Одно дело, когда мы слышим такое от уличной шпаны и совсем другое, когда такие вещи появляются в СМИ, которые должны помнить о своей социальной ответственности.

Беседовал Дмитрий Егоров, belsat.eu

P.S.: У вас есть важная тема для обсуждения? Хотите поспорить с нашими авторами или героями? Пишите нам на ящик belsat.eu@gmail.com, ждем ваших писем!