Практически любой советский и постсоветский фильм о начале немецко-советской войны 1941-1945 годов в Беларуси показывает зрителям в первые минуты «мирную жизнь советских людей», вдруг нарушенную бомбардировками, домами в огне и другими ужасами войны и нацистского террора.
Женщины и дети обнимают на прощание своих мужчин, которые идут воевать, а потом присоединяются к беженцам, которые тысячами едут и идут на восток.
Однако, что интересно, таким образом мы видим войну в Беларуси не белорусскими глазами, а через очки жизненного опыта присланных в Беларусь советских чиновников, офицеров и их семей, которые почти ничего общего с местным населением не имели. Более того, многие в Западной Беларуси воспринимали прибывших в лучшем случае просто как чужаков, а в худшем – как смертельных врагов.
Как же на самом деле началась война для белорусов, и что наши предки на самом деле тогда думали и делали? Обратимся к советским и немецким документам, пройдем вдоль тогдашней западной границы Белорусской Советской Социалистической Республики.
«Год сорок первый, начало июня – все еще живы, все еще живы, все, все, все!» – поет уже много десятков лет в трогательной песне «Довоенный вальс» Иосиф Кобзон, который в последние годы дополнил советский репертуар путинской пропагандой.
Сейчас мы уже знаем, что «мирное небо над крепостью Бреста» да и над всеми городами Беларуси уже не первый месяц коптили дымом эшелоны с нашими земляками, которых тысячами, с женами, стариками и детьми высылали в ГУЛАГ, в том числе буквально за несколько часов до начала войны.
Коммунистический террор, который так страшно искалечил Восточную Беларусь в 1920-е и 1930-е годы, пришел в 1939 году и в Западную Беларусь, начал и тут сразу уничтожать жизни и судьбы десятков тысяч людей.
[vc_single_image image=”3″ img_size=”large”]
Только в феврале 1940 года коммунисты отправили в ГУЛАГ более 50 тыс. жителей Западной Беларуси. До весны из них погибло более 11,5 тыс. человек, прежде всего дети и старики.
Наши предки, разумеется, не были какими-то глупыми или мазохистами, поэтому, как только появилась возможность продемонстрировать красным пришельцам свое отношение к ним, многие не удержались и взялись за оружие.
«Вражеские элементы… освободили из тюрем более 3 тыс. арестованных… открыли стрельбу из окон по частям и тылам наших войск, которые проходили [через город], используя для этого спрятанное оружие бывшей польской армии и брошенное нашими частями», – написал уже 13 июля начальник 3-го отдела (контрразведка) 10-ой советской армии полковой комиссар Лось в своем рапорте о событиях в Белостоке.
Известия о войне и паника среди советского аппарата привели фактически к антисоветскому восстанию в городе. Люди бросились освобождать своих родственников и друзей из тюрем.
Впрочем, пришлые, очевидно, и так знали, что о них в Беларуси думают, поэтому:
«В ночь с 22-го на 23-го июня позорно сбежало все партийное и советское руководство Белостокской области. Все сотрудники органов НКВД и НКГБ во главе с начальниками также сбежали. Аналогичное положение имело место почти во всех районных и городских организациях», – пишет комиссар Лось.
Немцы заняли Белосток только 25-26 июня. Белосток, который в 1944 году Сталин отдал социалистической Польше. Может быть, на землях, которые сейчас входят в состав Беларуси, все было иначе?
На Брест немцы начали наступление где-то в 8:30 утра 22-го июня, однако и на следующий день не контролировали еще всего города – это было не настолько важно для их молниеносного наступления. А может, местное население «как один человек» побежало записываться в Красную Армию?
О событиях здесь в почти в телеграфном стиле пишет Ростислав Алиев, один из самых известных российский исследователей истории боев в Брестской крепости и в Бресте:
«8:30… Отправили вторую машину с семьями [советских военных и функционеров], однако тревога за их судьбу только возросла – было видно, как из некоторых домов по колонне, которая отступала, открыли огонь из ружей и пулеметов неизвестные люди .. . Отовсюду приходят тревожные сообщения. В городе начинается хаос – неизвестные стреляют из чердаков и балконов… Банды пытаются нападать и на тех, кто выходит из города. Их интересуют не только ценности, но и надежда встретить знакомые ненавистные лица».
[vc_single_image image=”5″ img_size=”large”]
Попасть в руки местных мстителей коммунистам было страшно, иногда лучше было сдаться немцам. Председатель горисполкома Соловей не успел уехать и был повешен жителями города прямо на улице в первый же день войны.
В то же время немецкие солдаты фиксировали совсем другое отношение брестчан к себе: «Население ведет себя спокойно».
Как и в Белостоке, люди побежали к тюрьме, чтобы освободить заключенных. Среди прочих, таким образом вышел на свободу молодой ксендз, а в будущем – кардинал Казимир Свентек.
Таких освобожденных в первые дни войны были тысячи, если не десятки тысяч, но их голоса, их память о той войне почти полностью утонули в информационном шуме, который десятилетиями создавала советская пропагандистская машина.
Збамбілі ля турмы ўвесь квартал,
і я пайшоў у сьвет раскутым.
Як радасць для сябе, вайну я прывітаў
радкоў маіх лірычнейшым салютам.
Этот абсолютно невероятный для людей, воспитанных на советской пропаганде, стих написал Моисей Седнев в 1941 году, который с 1936-го по 1940-ой год был в советском концлагере на Колыме, а в 1941-м вновь оказался в минской тюрьме НКВД.
А вот ситуацию уже под Гродно весной 1941-го года описывает советский курсант:
«Без оружия и по одному нам не разрешалось никуда отлучаться… В первой роте нашего батальона однажды исчез дозор из двух бойцов. Через несколько дней одного из них нашли прибитого к земле штыками его же винтовки, второго вообще не нашли».
Как и белостоцкое коммунистическое руководство, партийное начальство на Гродненщине также сбежало «задолго до отхода наших единиц, причем, вместо того, чтобы вывозить государственные материальные ценности, вывозили транспортом личные вещи».
И мы до сих пор не представляем, насколько массовыми были такие радикально антисоветские чувства в Беларуси в те времена. Заглянем дальше на восток от Гродно, Бреста и Белостока.Так, другой армейский контрразведчик 27 июня сообщал, что поведение населения часто враждебно, а в районе города Городец, восточнее Кобрина «местные кулаки» напали на советский ремонтный поезд, шедший из Пинска, чтобы ремонтировать поврежденные бомбардировкой рельсы.
[vc_single_image image=”7″ img_size=”large”]
На еще не разграбленной ими Западной Беларуси «советизаторам» было чем поживиться. В 1941-ом году пришлось бежать с добычей или прятать с надеждой на возвращение когда-нибудь потом.
«При эвакуации города Слуцка машина из райотдела НКВД, в которой ехали начальник РО НКВД Мельников, его заместитель Вечеребин, заехала в городок Шищицы… Сотрудники НКВД, переодевшись в гражданскую одежду, уехали в направлении Старые Дороги – Бобруйск».
Одновременно эти НКВДисты спрятали какие-то бумаги в папках и, кроме прочего, 30 часов и золотые монеты, рассказывает переписка советского партизанского штаба из НКВД уже 1943 года.
Недаром белорусы не спешили идти воевать, чтобы защищать власть чужаков-мародеров.
«Им [крестьянам] неизвестно о создании партизанских отрядов. По меньшей мере за 10 дней движения по территории противника я не видел ни одного случая уничтожения имущества [с целью не оставлять немцам] и не слышал про партизанские отряды. Были случаи, когда крестьяне деревень разбирали имущество, которое принадлежало совхозу и государству», – писал уже знакомый нам полковой комиссар-контрразведчик советской 10-й армии, который пробирался на восток к своим примерно 3 недели.
[vc_single_image image=”9″ img_size=”large”]
Призывники из Западной и Восточной Беларуси, которые все же попали в советскую армию, тоже не пользовались доверием командиров. Следующий донос пошел в штаб советского Западного фронта из 30-ой армии 6-го сентября 1941-го года.
«Военный Совет армии, анализируя факты позорных для армии явлений – сдачи наших красноармейцев в плен к немцам, выяснил, что значительная часть тех, которые сдались, принадлежит к белорусам по национальности… В армии имеют место факты переходов к немцам из этой категории красноармейцев не только по отдельности, но в последнее время есть случаи, когда этот переход организованно осуществляют даже целые даже группы, например:
27.VIII в 903 с [трелковом] п [олку] из 8-ой роты 3-го батальона, которая находилась на передовой линии фронта, с поста ушла к немцам с оружием группа красноармейцев в количестве 5 человек. Все оказались белорусами, уроженцами Витебской области; 31.VIII также с оружием сделали переход к немцам 14 разведчиков… Также все белорусы… ».
Немецкая оценка ситуации не слишком отличалась от советской:
«3-я Танковая группа [армия]
11-го июля 1941-го года
… Необходимо отметить, что пока еще белорусское население, то есть население района примерно до линии Гомель – Костюковичи – Климовичи, Горки, Дубровно, Витебск, Городок) вело себя безупречно… То доверие гражданского населения к немецким вооруженных сил и тот подъем, с которым местные жители встретили свое освобождение от советского режима, не должны быть подорваны некорректными или неправильными действиями личного состава армии или единиц, находящихся в армейском подчинении».
Нужны здесь какие-то комментарии?
Война, как ни удивительно, дала в 1941 году многим белорусам надежду на новую жизнь. Именно с этой надеждой выходили люди на улицы Белостока, Бреста, Вилейки, Гродно, Минска, Витебска. С этой надеждой готовились группы белорусских диверсантов-националистов, которые высадились в советском тылу в эти июньские дни.
Но сила, которая прогоняла коммунистов, оказалось не менее преступной, чем они сами. Началась новая трагедия, в которой наш народ боролся с преступниками различных цветов и выносил страдания одновременно от коммунистического и нацистского террора.
Только через 50 лет Беларусь получит настоящую свободу.
Постскриптум
«Большое значение для достижения победы имело морально-политическое и духовное единство советского общества», – это не цитата из какого-то пленума КПСС 1970-ых годов. С этими словами выступал в начале июня 2015-го года руководитель «Белорусского регионального отделения Академии военных наук» генерал-майор запаса Вячеслав Шумилов. Его слова с уважением перепечатала газета белорусской армии «Во славу Родины». Видимо, есть тут какая-то полезная информация для современных белорусских офицеров и солдат.
Вряд ли надо подозревать редакцию газеты и генерал-майора Шумилова в незнании истории, поэтому приятно, что они не считают белорусский народ частью советского общества.
Александр Гелогаев, belsat.eu
