Насилие, страдания, непризнание границ. О влиянии русской культуры – интервью с Наталией Зубар

Почему россияне не всегда признают собственные и чужие государственные границы? Об отрицательном влиянии российской культуры – интервью с Наталией Зубар, которая руководит информационным центром «Майдан Мониторинг» в Харькове.

Что нам, белорусам и украинцам, соседям России, нужно знать о российской культуре?

Вообще нужно знать о российской культуре много, ведь нужно понимать, какую угрозу она несет, и в чем ее привлекательность.

Много людей любят российские песни. Они нравятся даже тем, кто крайне негативно относится к самой России. Если мы послушаем российские песни – красивейшие из них, различные романсы, – мы услышим, что там нет границ. Вот, например, популярная песня из фильма «Жестокий романс»: «И вдвоем по тропе, навстречу судьбе, не гадая, в ад или в рай, так и надо идти, не страшась пути, хоть на край земли, хоть за край». Таким образом не важно, куда мы идем, «в ад или в рай», главное – идти куда-то далеко, далеко за край.

Я призываю всех найти в интернете песню из кинофильма «Жестокий романс» и почитать слова. Ведь когда мы слушаем эти очень красивые песни, мы совершенно не думаем, что там написано. А там идет апология смерти – красивая смерть. Вспомните, есть ли хоть одна героиня российской поп-культуры, литературы, фильмов – счастливая женщина?

Анна Каренина?

Бросилась под поезд. Героиня фильма «Жестокий романс», она же – героиня драмы «Бесприданница» – умерла. Где счастье?

Откуда это берется? Что это: одна шестая часть планеты – и они сами не чувствуют своих собственных границ, поэтому не ценят других?

Они не чувствуют, во-первых, собственного «я». Ведь индивидуальность и индивидуальные права, чувство собственной границы размыто. Это коллективная цивилизация, это народ, которому коллективизм или общинный строй заложили очень сильно. Поэтому они не признают собственных границ и границ других.

Какие скрытые коды или образцы поведения, которые закладываются в семье, в обществе, прячутся в российской культуре, которые чужды нам и даже несут некую угрозу?

Во-первых, это признание допустимости насилия в семье. Возможно, вы знаете, что в России теперь могут декриминализовать домашнее насилие. То есть, детей и жен бить можно. Они сильно выступают против европейской идеи ювенальной юстиции, когда дети могут пожаловаться в полицию на жестокое поведение родителей.

Это уже заложено в их законодательной базе, не только в культуре. Но это культурная традиция. Далее непризнание других методов разрешения конфликтов кроме насилия. И это очень сильно заложено как в семейных отношениях, так и в их массовой культуре, литературе, в их песнях.

«Семья – ячейка общества»…

Да. При этом конфиденциальность семьи очень ограничена. Если включить российские популярные реалити-шоу, о чем там речь? Много детальных обсуждений, кто сделал аборт, кто кому изменил, чья свекровь с кем плохо вела себя и так далее. Это постоянное вмешательство в частную жизнь личности. Это все описал Оруэлл в книге «1984». Очень хороший российский художник Вася Ложкин все это рисует: «Ты Оруэлла читал? – Нет, в окно видел».

Все это касается культуры, социологии, но как это связано с нашей повседневной жизнью? С политикой, экономикой? Причем здесь Украина или Беларусь?

Все очень просто. Мы видим очень много продукции массовой культуры, которую производят в России – сериалы и так далее. Они навязывают нам свои социальные нормы. Важнейшие из них – собственно допустимость насилия как способа решить конфликт и домашнее насилие. Второе – нормализация страданий в жизни.

Вспоминая всю эту величественную российскую литературу, где красиво показывают страдания, красиво – умереть. Эти эмоциональное сочетание –красота страданий – делает всю российскую культуру очень притягательной. И это опасно, так как она нормализует страдания в нашей жизни. Далее – шансон, романтизация криминального поведения, романтизация зоны, тюремной жизни – это не может быть нормальным.

Что украинцы, которые стали жертвами российской агрессии, и мы, белорусы, находясь немного в другой ситуации, но у нас риск этот всегда есть – Беларусь практически сателлит России, который пробует частично независимость сохранить, – что мы можем если не противопоставить, то предложить взамен нашим гражданам?

Прежде всего мы должны осознать, кем мы есть, нашу разницу, разрешаем ли мы себе прочитать слова этих песен, вдуматься в то, что нас может привлекать, или других в очень привлекательных российских образах «русского мира». Почитать, понять самим, принимаем ли мы это насилие.

Если нет, то далее – построить ментальную границу, сказать – нет, мы не такие. И это главное. Чем больше людей осознают свою собственную ценность, чем больше они осознают разницу между собственными ценностями и ценностями, которые навязывает как общую норму российская пропаганда, тем легче нам будет защищаться. Нам не будет нужно какое-то противодействие, она на нас просто перестанет действовать.

И последнее: а что с языком?

Язык – вообще ключ к целой войне. Чем больше мы будем говорить на собственных языках – украинском и белорусском, чем больше мы уйдем от русского языка, тем меньше он на нас будет влиять.

Расширять зону использования родного языка.

Да, абсолютно.

Интервью показали 22 декабря 2017 г. в программе «ПроСвет» с Сергеем Пелесой

Также в программе подведение года в отношениях с Россией и Украиной:

• «Нет никаких Беларуси» – говорят московские СМИ. Как белорусы реагируют на это, и как мы должны реагировать?
• Последний туз в рукаве Лукашенко. Может ли Беларусь уменьшить энергетическую зависимость от России?
• Беларусь – Украина. Третий лишний?